Киссин, Самуил Викторович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Самуил Викторович Киссин (писал в основном под своим уменьшительным именем Муни; 24 октября 1885, Рыбинск — 22 марта 1916, Минск) — русский поэт.





Биография

Окончил гимназию в Рыбинске с серебряной медалью (1903) и Юридический факультет Московского университета (1913). С 1906 г. появляются публикации его стихов в журналах под псевдонимом «Муни» (в конце жизни он иногда подписывался и настоящей фамилией). В том же году происходит его знакомство с Ходасевичем, перешедшее в тесную дружбу — в начале 1910-х гг. Муни становится как бы вторым «я» Ходасевича («мы прожили в таком верном братстве, в такой тесной любви, которая теперь кажется мне чудесною», — вспоминал Ходасевич в 1926 г. в [www.ipmce.su/~tsvet/WIN/silverage/hodasevich/muni.html очерке «Муни»], посвящённом памяти Киссина). В их стихах этих лет обнаруживаются следы взаимного влияния. Киссин писал также прозу.

В 1909 г. женился на Лидии Яковлевне, младшей сестре поэта Валерия Брюсова. В 1914 г., в начале войны был мобилизован; в марте 1916 года, в действующей армии, в приступе депрессии покончил с собой, застрелившись из револьвера сослуживца.

Большинство замыслов Муни остались нереализованными, многое из его наследия не собрано. В настоящее время отмечается некоторый рост интереса к его творчеству — исследователи склонны рассматривать его не только как несостоявшегося «литературного двойника» Ходасевича, но и как самостоятельную фигуру русского Серебряного века.

Последнее стихотворение С. Киссина

САМОСТРЕЛЬНАЯ
Господа я не молю,
Дьявола не призываю,
Я только горько люблю,
Я только тихо сгораю.
Край мой, забыл тебя Бог:
Кочка, болото да кочка.
Дом мой, ты нищ и убог:
Жена да безногая дочка.
Господи Боже, прости
Слово беспутного сына.
Наши лихие пути,
Наша лихая судьбина…
18-21 марта 1916

Публикации

С. Киссин (Муни). Лёгкое бремя: Стихи и проза. Переписка с В. Ф. Ходасевичем. / Изд. подгот. И. Андреева. М.: Август, 1999.

Напишите отзыв о статье "Киссин, Самуил Викторович"

Ссылки

  • [www.ipmce.su/~tsvet/WIN/silverage/muni/index.html Страница, посвящённая Киссину, на сайте «Мир Марины Цветаевой»]
  • [www.silverage.ru/poets/muni_bio.html Страница, посвящённая Киссину, на сайте «Серебряного века силуэт»]
  • [www.poesis.ru/poeti-poezia/kissin/biograph.htm Страница, посвящённая Киссину, на сайте «Поэзия Московского университета»]
  • [www.jlife.ru/site.aspx?IID=394557&SECTIONID=394555 Сведения о семье Киссина]

Отрывок, характеризующий Киссин, Самуил Викторович

«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.