Китайский язык

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Китайская ветвь»)
Перейти к: навигация, поиск
Китайский язык
Страны:

Китайская Народная Республика, Тайвань, Сингапур, Филиппины, Малайзия, Индонезия, Восточный Тимор, Таиланд, Вьетнам, Мьянма, Камбоджа, США, Россия, Индия

Официальный статус:

КНР КНР
Китайская Республика Китайская Республика
Сингапур Сингапур
Зависимые территории:
Гонконг Гонконг
Макао Макао
Ва
Организации:
ООН ООН
ШОС
АСЕАН

Классификация
Категория:

???

См. также: Проект:Лингвистика

Кита́йский язы́к (устная речь: кит. трад. 漢語, упр. 汉语, пиньинь: hànyǔ, палл.: ханьюй; письменная речь: кит. упр. 中文, пиньинь: zhōngwén, палл.: чжунвэнь) — язык или языковая ветвь сино-тибетской языковой семьи, состоящая из разновидностей, которые являются взаимопонятными в различной степени[1][2]. Китайский язык является наиболее распространённым современным языком с общим числом говорящих более 1,3 млрд человек[3].

Китайский язык является одной из двух ветвей сино-тибетской семьи языков. Первоначально он был языком основной этнической группы Китая — народа хань. В своей стандартной форме китайский является официальным языком КНР и Тайваня, а также одним из шести официальных и рабочих языков ООН.

Китайский язык представляет собой совокупность весьма сильно различающихся диалектов, и потому рассматривается большинством языковедов как самостоятельная языковая ветвь, состоящая из отдельных, хотя и родственных между собой, языковых и/или диалектных групп[1][4].





Лингвогеография

Ареал и численность

Китайский язык является официальным языком КНР, Тайваня и Сингапура. Во всём мире на нём говорят свыше 1,3 млрд человек.

Китайский служит одним из 6 официальных и рабочих языков ООН. Исторически это язык народности хань, которая доминирует в национальном составе КНР (более 90% населения страны). Кроме того, десятки миллионов китайцев, сохраняющих свой язык, живут практически во всех странах Юго-Восточной Азии (в Сингапуре составляя более 75% населения); значительная китайская диаспора рассеяна по всему миру.

В штате Нью-Йорк внесена поправка в избирательное законодательство, в соответствии с которой во всех городах штата, в которых проживает более миллиона человек, все связанные с процессом выборов документы должны переводиться на три диалекта китайского языка. Кроме китайского, в список были включены испанский, корейский, филиппинский и русский языки.[5]

В России, согласно переписи 2010 года, на китайском языке говорят 70722 человека.

Диалектные группы

Выделяется 10 китайских диалектных групп: северная супергруппа (北 бэй, самая многочисленная — свыше 800 млн говорящих), группы цзинь, хой, у (吴), сян (湘), гань (赣), хакка (客家), юэ (粤), пинхуа и супергруппа минь (闽). Диалекты различаются фонетически (что затрудняет междиалектное общение, хотя диалекты связаны регулярными звуковыми соответствиями), лексикой и отчасти грамматикой, хотя основы их грамматики и словарного состава едины. Средством общения носителей разных диалектов служит нормативный китайский язык, каковой в Китае называется путунхуа (普通话), в Сингапуре хуаюй (华语) в Гонконге и на Тайване — гоюй (国语), между ними существуют очень незначительные различия в фонетике, на письме в путунхуа и хуаюй используются упрощённые иероглифы, а в гоюй — традиционные.

Литературный язык опирается на северные диалекты. Современная фонетическая норма основана на пекинском произношении. Однако в прошлом существовали иные произносительные нормы, подчас весьма сильно отличные от пекинской: например, в эпоху династии Тан, когда было создано большинство классических китайских текстов, норма была основана на южнокитайском произношении, близком к особенностям нынешней диалектной группы хакка.

Китайское письмо

В отличие от большинства письменностей, китайское письмо состоит не из букв, а из иероглифов. Каждый из них обозначает отдельный слог и отдельную морфему. Общее количество иероглифов превышает 80 тысяч, но бо́льшую часть из них можно встретить лишь в памятниках классической китайской литературы.

  • Знание 500 наиболее частотных иероглифов достаточно для понимания 80 % обычного современного китайского текста, знание 1000 и 2400 знаков позволяет понять соответственно 91 % и 99 % такого текста.
  • 3000 иероглифов достаточно для чтения газет и неспециализированных журналов.
  • Большие однотомные двуязычные словари включают, как правило, 6000-8000 иероглифов. Среди этого объёма уже немало весьма редкоиспользуемых иероглифов, например используемые в названиях ритуальных предметов древности или медикаментов традиционной китайской медицины.
  • Наиболее полный словарь иероглифов Чжунхуа цзыхай («Море китайских иероглифов» 中華字海) издания 1994 года содержит 85 568[6] иероглифов.

Китайские иероглифы состоят из графем, всего графем около 316, а графемы в свою очередь состоят из черт — от одной до 24.

В настоящее время китайские иероглифы существуют в 2 вариантах: упрощённом, принятом в материковом Китае, и традиционном — на Тайване, в Гонконге, и в некоторых других странах.

Традиционно китайцы писали сверху вниз, а столбцы шли справа налево. В настоящее время в КНР преимущественно пишут горизонтально, слева направо, по образцу европейских языков; вертикальное письмо продолжает использоваться на Тайване наряду с горизонтальным. Однако в материковом Китае вертикальное письмо и дореформенная иероглифика по-прежнему используются как семантическая отсылка к традиционной китайской культуре — в изданиях по истории искусств, арт-периодике и т. п.

В начале мая 2004 года тайваньский парламент принял новый закон о письменности. Теперь все официальные документы должны писаться только горизонтальными строками. Как пояснил спикер, изменение связано с тем, что вписываемые в документы цифры и английские слова порождают хаос. Нововведения не коснутся художественной литературы.

Существует большое число систем транскрипции китайского языка в алфавитную письменность. Наиболее широко употребительным из них является система ханьюй пиньинь, имеющая официальный статус в КНР и ООН. Обратный процесс — перевод слов других языков в иероглифы — не так строго регулируется, поэтому у одного иностранного слова может быть несколько вариантов иероглифической записи.

Молодёжь Китая при переписке использует особые цифровые коды, звучащие похоже на осмысленные фразы (например, 520 — у эр лин = 我爱你 во ай ни, я люблю тебя).

История

Китайский язык является одним из самых древних из ныне существующих языков. Также он обладает самой древней письменностью из применяемых в настоящее время. Иероглифику китайского языка, вместе с собственными азбуками (кана, хангыль) используют японский и корейский языки, последний в настоящее время только в Республике Корея, притом крайне ограниченно.

Старейшим корпусом письменных документов, фиксирующих существование китайского языка, являются гадательные надписи на костях жертвенных животных и панцирях черепах (XIV—XI века до н. э.). Они свидетельствуют о существовании сформированной языковой системы уже в период Шан-Инь. Однако их открытие относится к началу XX в., изучение же продолжается по сей день и ещё далеко от завершения.

Основным элементом, скрепившим китайскую языковую традицию, стал официальный письменный язык вэньянь. Доминирование единой письменной системы стало уникальным явлением, позволявшим существование разнородных диалектов, некоторое время развивавшихся в рамках независимых государств. (См. Древнекитайский язык)

В силу политических причин, доминирующее значение в китайском языке приобрели северные диалекты, отличавшиеся большим единообразием по сравнению с южными. На их основе сформировался «язык чиновников», гуаньхуа, который приобрел статус официального языка империи. Вместе с ним развивался также т. н. байхуа — разговорный язык простонародья.

Кардинальным поворотом в истории китайской культуры стало письменное использование разговорного языка; считается, что первенство в этом принадлежит Цзинь Шэнтаню (кит. трад. 金聖歎, упр. 金圣叹, 1610?—1661). Движение за демократизацию грамотности в начале XX в. ознаменовало революционный переход к байхуа как основному языку письменного общения и начало унификации китайских диалектов.

Лексика китайского языка прошла два этапа преобразований: адаптация нового смыслового пласта, возникшего с проникновением в Китай буддизма в I в. н. э. — и слияние с мировым лексиконом Нового времени, наиболее доступным носителем которого стал японский язык: с начала XX в. начинается проникновение многих западных понятий, адаптированных посредством некогда заимствованных китайских же иероглифов, но оформившихся уже в Японии и, таким образом, для китайского языка являющихся заимствованиями.

Согласно статистике до 1911 года в Китае было опубликовано 12 067 изданий 4813 работ, посвящённых китайскому языку[7].


Лингвистическая характеристика

Фонетика и фонология

Согласные и гласные китайского языка организованы в ограниченное количество тонированных слогов фиксированного состава. В путунхуа насчитывается 414 слогов[8][9], с учётом тоновых вариантов — 1332[10] (в путунхуа 4 смыслоразличительных тона, каждый слог может иметь от 1 до 4 тоновых вариантов + нейтральный тон)[11]. Слогоделение морфологически значимо, то есть каждый слог есть звуковая оболочка морфемы или простого слова. Тональная система имеет правила чтения: тоны могут изменяться или нейтрализовываться.

Современные таблицы, которые используются при приеме государственного теста на уровень знания путунхуа («Путунхуа шуйпин цэши»), включают 400 слогов без учета тоновых различий. В основе таблиц — современный нормативный фонетический словарь «Синьхуа цзыдянь» (Пекин, 1987), из списка слогов которого были исключены 18 междометий и редких чтений иероглифов, считающихся диалектными или устаревшими книжными[12].

Морфология

Морфема, как правило, односложна. Часть старых односложных слов синтаксически не самостоятельны — они употребляются лишь как компоненты сложных и производных слов. Доминируют двусложные (двуморфемные) слова. По мере развития терминологии увеличивается число более чем двусложных слов[11].

Словообразование осуществляется способами словосложения, аффиксации и конверсии.

Традиционно, китайский язык почти не имел прямых заимствований, однако широко пользовался семантическими кальками, например, 电 — электричество, букв. молния, 电脑 — компьютер, букв. электрический мозг, 笔记本电脑 — ноутбук, букв. тетрадь-компьютер. В наши дни фонетические заимствования становятся более привычными, например, 克隆 (kelong) 'клон'. Некоторые новые заимствования начинают вытеснять существующие кальки, например, 巴士 (bāshì) 'автобус' (от англ. bus) вытесняет 公共汽车, букв. общественная, газовая повозка.

В китайском языке во многих случаях невозможно отличить сложное слово от словосочетания. Формообразование представлено главным образом глагольными видовыми суффиксами. Факультативная форма множественного числа, образуемая суффиксом 们 (men), присуща существительным, обозначающим лица, и личным местоимениям.

Один аффикс может быть использован для «группового» оформления, то есть может относиться к ряду знаменательных слов. Аффиксы немногочисленны, иногда факультативны, носят агглютинативный характер. Агглютинация в китайском языке не служит выражению отношений между словами, и строй языка остаётся преимущественно изолирующим.

Китайский синтаксис характеризуется номинативным строем, относительно фиксированным порядком слов: определение всегда предшествует определяемому, чем бы оно (определение) ни выражалось: от одного слова до целого предложения. Обстоятельства, выраженные наречиями степени и т. п., ставятся перед глаголом; так называемые «дополнения» (времени, результата) — обычно следуют за глаголом.

Предложение может иметь форму активной и пассивной конструкции; возможны перестановки слов (в определённых пределах), не меняющие их синтаксической роли. Китайский язык имеет развитую систему сложных предложений, образуемых союзным и бессоюзным сочинением и подчинением.

Знаменательные части речи условно делятся на «имена» и «предикаты». К последним относятся и прилагательные. Для многих слов возможно полифункциональное употребление. В современном китайском языке различают настояще-будущее и прошедшее время, имеется инвентарь аспектуальных показателей и сложная система модальных частиц.

Китайский язык обладает развитой системой служебных слов. Основными из которых являются: предлоги, послелоги, союзы, частицы, счётные слова, показатели членов предложения, нейтрализаторы предикативности.

С точки зрения соотношения между субъектом и объектом китайский язык относится к активным языкам, однако различия между активными и стативными глаголами выражаются не морфологически, а синтаксически.

Антропонимика

Обычно китайцы имеют имена, состоящие из одного или двух слогов, которые пишутся после фамилии. Существует правило, согласно которому китайское имя должно поддаваться переводу на путунхуа. С этим правилом связан известный случай, когда отцу — заядлому интернетчику было отказано в регистрации сына на имя «@»[13].

Прежде китайцы на протяжении жизни имели несколько имён: в детстве — «молочное», или детское имя (сяо-мин, кит. упр. 小名, пиньинь: xiǎo míng), взрослые получали официальное имя (мин, кит. упр. , пиньинь: míng), служащие среди родных носили второе имя (цзы, кит. упр. , пиньинь: ), некоторые также брали псевдоним (хао, кит. упр. , пиньинь: hào). Однако к середине 1980-х годов у взрослых стало принято иметь лишь одно официальное имя мин, хотя «молочные» имена в детском возрасте всё ещё были распространены[14]:164-165.

В русском языке между китайскими фамилией и именем обычно ставится пробел: Фамилия Имя, при этом имя пишется слитно. В старых источниках китайские имена записывали через дефис (Фэн Юй-сян), однако позднее стало принятым слитное написание[14]:167 (правильно — Фэн Юйсян). Наиболее распространённые китайские фамилии: Ли (кит. упр. , пиньинь: ), Ван (кит. упр. , пиньинь: Wáng), Чжан (кит. упр. , пиньинь: Zhāng)[14]:164.

Китайские женщины, выходя замуж, как правило, сохраняют свои девичьи фамилии и не принимают фамилию мужа (в Китайской Народной Республике почти повсеместно), но дети, как правило, наследуют фамилию отца.

Фразеологизмы

В настоящее время в китайской фразеологии наиболее распространённой является классификация, предложенная китайским лингвистом Ма Гофанем (马国凡), состоящая из пяти разрядов:

  1. Чэнъюй (кит. трад. 成語, упр. 成语, пиньинь: chéngyŭ, буквально: «готовое выражение») — идиома.
  2. Яньюй (кит. трад. 諺語, упр. 谚语, пиньинь: yànyŭ) — пословица
  3. Сехоуюй (кит. трад. 歇後語, упр. 歇后语, пиньинь: xiēhòuyǔ, буквально: «речение с усечённой концовкой») — недоговорка-иносказание
  4. Гуаньюнъюй (кит. трад. 慣用語, упр. 惯用语, пиньинь: guànyòngyŭ, буквально: «привычное выражение») — фразеологическое сочетание
  5. Суюй (кит. трад. 俗語, упр. 俗语, пиньинь: súyǔ, буквально: «просторечное выражение») — поговорка

Интересный факт

Китайский язык занесён в Книгу рекордов Гиннесса как один из самых сложных языков мира[15]. В рекордном списке он упоминается в одном ряду с языками чиппева, хайда, табасаранским и эскимосским.


Напишите отзыв о статье "Китайский язык"

Примечания

  1. 1 2 *David Crystal, The Cambridge Encyclopedia of Language (Cambridge: Cambridge University Press, 1987), p. 312. «The mutual unintelligibility of the varieties is the main ground for referring to them as separate languages.»
    • Charles N. Li, Sandra A. Thompson. Mandarin Chinese: A Functional Reference Grammar (1989), p 2. «The Chinese language family is genetically classified as an independent branch of the Sino-Tibetan language family.»
    • Jerry Norman. Chinese (1988), p.1. «The modern Chinese dialects are really more like a family of languages».
    • John DeFrancis. The Chinese Language: Fact and Fantasy (1984), p.56. «To call Chinese a single language composed of dialects with varying degrees of difference is to mislead by minimizing disparities that according to Chao are as great as those between English and Dutch. To call Chinese a family of languages is to suggest extralinguistic differences that in fact do not exist and to overlook the unique linguistic situation that exists in China.»
  2. Китайский язык // БРЭ. Т.14. М.,2009.
  3. [www.ethnologue.com/ethno_docs/distribution.asp?by=size Summary by language size] (англ.) // Lewis, M. Paul (ed.), 2009. Ethnologue: Languages of the World, Sixteenth edition. Dallas, Tex.: SIL International.
  4. [www.britannica.com/topic/Chinese-languages Chinese languages], Британская энциклопедия.
  5. [www.annews.ru/news/detail.php?ID=190830 Русский язык стал официальным языком в штате Нью-Йорк]
  6. Дэниэл Г. Пибл, [www.cs.dartmouth.edu/reports/TR2007-592.pdf SCML: структурное представление китайских иероглифов], 29 мая 2007
  7. Galambos, Imre. Orthography of Early Chinese Writing: Evidence from Newly Excavated Manuscripts. Budapest, 2006:12 n.4.
  8. По разным подсчётам, от 397 до 420 слогов. См.: Гун Ши (恭士)。Бэйцзин хуа ли цзю цзин ю дошао иньцзе? (北京话里究竟有多少音节?-- Сколько же слогов в пекинском диалекте?) // Чжунго юйвэнь (中国语文),1958,№ 4. Приводится по: Софронов М. В. Китайский язык и китайская письменность. М., 2007. С. 20
  9. Алексахин А.Н. Теоретическая фонетика китайского языка. Базовый курс теоретической фонетики современного китайского языка путунхуа. / Алексахин А.Н.. — Допущено Министерством образования и науки Российской Федерации в качестве учебного пособия для студентов педагогических вузов по специальности "Иностранные языки" .Издание второе , исправленное и дополненное. — Москва: Восточная книга, 2011. — С. 342. — 1 -342 с. — ISBN 978-5-7873-0541-8.
  10. Алексахин А. Н. Теоретическая фонетика китайского языка
  11. 1 2 Солнцев В. М. Китайский язык // Лингвистический энциклопедический словарь. — 1990. — С. 225. — ISBN 5-85270-031-2.
  12. О. И. Завьялова. Китайский язык // Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. 2006-- Т. 3. Литература. Язык и письменность. М., 2008. С. 643.
  13. [www.rian.ru/kaleidoscope/20070816/71832430.html В Китае родители пытались назвать своего ребёнка именем «@»]
  14. 1 2 3 Крюков М.В., Решетов А.М. Китайцы // Системы личных имён у народов мира. — М.: Наука, 1989. — С. 164-170.
  15. [www.speakrus.ru/articles/guinlang.htm Книга рекордов Гиннесса. Языковые рекорды. Самые сложные языки]

См. также

Литература

  • Кожевников И. Р. Словарь привычных выражений современного китайского языка. М., 2005
  • Юань Цзя-хуа. Диалекты китайского языка / Под ред. проф. Г.П. Сердюченко. — М.: Наука, 1965. — 55 с. — 1200 экз.
  • Курдюмов В. А. Курс китайского языка. Теоретическая грамматика. — М.: Цитадель-трейд, Лада, 2005. — 576 с. — 3000 экз. — ISBN 5-9564-0015-3.
  • Войцехович И. В. Практическая фразеология современного китайского языка. М., 2007
  • Духовная культура Китая: энциклопедия в 5 т. М., 2006 — . Т. 3. Литература. Язык и письменность. 2008. 727 с. Авторы статей общего раздела «Язык и письменность» — О. И. Завьялова и А. М. Карапетьянц, авторы словарных статей о языке и письменности — О. И. Завьялова, И. Т. Зограф, Л. Р. Концевич, А. В. Немтинова, Ф. Ю. Тавровский, Р. Г. Шапиро. Избранная библиография работ на русском языке подготовлена В. П. Журавлевой
  • Завьялова О. И. Большой мир китайского языка. М.: Восточная литература, 2010. 287 c. ISBN 978-5-02-036434-9.

Ссылки

«Википедия» содержит раздел
на китайском языке
«Wikipedia:首页»

В Викисловаре список слов китайского языка содержится в категории «Китайский язык»
  • [galactic.org.ua/Hina/Hina-Ton.htm Задоенко Т. П. «Краткий очерк системы тонов современного китайского языка»]
  • [www.ng.ru/science/2009-01-28/11_china.html Китайское лингвистическое чудо — статья о языковой политике в КНР и современном китайском языкознании]

Распознавание нарисованных символов

  • [www.nciku.com Handwriting Recognition + Китайско-Английские словари]

Словари

  • [www.zhonga.ru Китайский онлайн-словарь с рукописным вводом и поиском по пиньиню]
  • [www.vostokopedia.ru/index.php/Категория:Китайские_словари_для_Lingvo Китайские словари для программы Lingvo]
  • [www.bkrs.info Онлайн-версия Большого китайско-русского словаря под. ред. Ошанина, дополненная китайско-английскими словарями]
  • [slovarium.ru/dict.php?ln=zh Онлайновый китайско-русский словарь (заглавные слова в латинской транслитерации)]
  • [www.muhranoff.ru/40/ Краткий русско-китайский словарь]

Отрывок, характеризующий Китайский язык

«Стыдно бежать от опасности; только трусы бегут из Москвы», – говорили им. Растопчин в своих афишках внушал им, что уезжать из Москвы было позорно. Им совестно было получать наименование трусов, совестно было ехать, но они все таки ехали, зная, что так надо было. Зачем они ехали? Нельзя предположить, чтобы Растопчин напугал их ужасами, которые производил Наполеон в покоренных землях. Уезжали, и первые уехали богатые, образованные люди, знавшие очень хорошо, что Вена и Берлин остались целы и что там, во время занятия их Наполеоном, жители весело проводили время с обворожительными французами, которых так любили тогда русские мужчины и в особенности дамы.
Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.


Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении.
В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.
То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.
В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
– Voila l'egoisme et la cruaute des hommes! Je ne m'attendais pas a autre chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voila sa recompense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amities, de mes affections? C'est un homme qui a ete plus qu'un pere pour moi. [Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.]
Лицо хотело что то сказать. Элен перебила его.
– Eh bien, oui, – сказала она, – peut etre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un pere, mais ce n'est; pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour etre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport a mes sentiments intimes, je ne rends compte qu'a Dieu et a ma conscience, [Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только богу и моей совести.] – кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.
– Mais ecoutez moi, au nom de Dieu. [Но выслушайте меня, ради бога.]
– Epousez moi, et je serai votre esclave. [Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.]
– Mais c'est impossible. [Но это невозможно.]
– Vous ne daignez pas descende jusqu'a moi, vous… [Вы не удостаиваете снизойти до брака со мною, вы…] – заплакав, сказала Элен.
Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.
– Но законы, религия… – уже сдаваясь, говорило лицо.
– Законы, религия… На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! – сказала Элен.
Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.


Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j'ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d'epouser l'autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c'est que j'aime l'un et l'autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s'appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».