Альфред Клаар

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Клаар, Альфред»)
Перейти к: навигация, поиск
Альфред Клаар

Альфред Клаар (нем. Alfred Klaar; имя при рождении Аарон Карпелес, нем. Aaron Karpeles, 7 ноября 1848, Прага — 4 ноября 1927, Берлин) — немецкий литературовед, критик и драматург.

Родился в еврейской семье, однако перешёл в католичество. Выступал как театральный и художественный критик, а также редактор, в немецких газетах Праги. Одновременно преподавал историю литературы в Высшем немецком техническом училище в Праге, с 1898 г. профессор. Принадлежал к идейным лидерам немецкой общины в Чехии.

В 1899 г. перебрался в Берлин, преподавал в Шарлоттенбургском техническом училище, сотрудничал как фельетонист с газетой Berliner Neueste Nachrichten, в 19011912 гг. театральный обозреватель Vossische Zeitung. Возглавлял Объединение берлинских театральных критиков.

Исследователь творчества Франца Грильпарцера: написал его биографию (1890, ряд переизданий), составил собрание сочинений. Автор книг о Йозефе Викторе фон Шеффеле (1876), Иосифе II (1880), трёхтомного исследования «Современная драматургия, её направления и важнейшие представители» (нем. Das moderne Drama, dargestellt in seinen Richtungen und Hauptvertretern; 18831884), выдержавшей несколько изданий книги «Театр и общество» (нем. Schauspiel und Gesellschaft) и др. Опубликовал также несколько комедий собственного сочинения.

Напишите отзыв о статье "Альфред Клаар"



Примечания

Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Альфред Клаар

Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.