Клавдиева таблица

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Клавдиевы таблицы»)
Перейти к: навигация, поиск

Кла́вдиева табли́ца или кла́вдиевы табли́цы — запись речи, произнесённой в 48 году римским императором Клавдием перед римским Сенатом. От этой речи сохранились 2 фрагмента, обнаруженные в лионском районе Круа-Русс в 1528 году. В источниках для обозначения таблицы иногда используется множественное число — в Лионе даже существует улица Клавдиевых таблиц (фр. rue des Tables-Claudiennes), расположенная неподалёку от места находки. На самом деле речь идёт о двух фрагментах одной и той же таблицы. Клавдиева таблица считается важнейшим памятником галло-римской письменной истории[1][2].

Таблица представляет собой лист бронзы весом 222,5 кг[3], размерами 193 см в высоту, 139 см в ширину и 8 см в толщину. Текст выгравирован в два столбца (39 строк в левом и 40 строк в правом — первая сильно изуродована). Верхний фрагмент таблицы отсутствует. Вероятно, её первоначальный размер составлял около 2,5 метров в высоту и содержал в себе около 70 строк, полный вес должен был составлять около 500 кг. Первоначально запись речи находилась в несохранившемся Святилище Трёх Галлий. Сейчас является частью собрания лионского Музея галло-римской цивилизации[4][5].

Галлы даже после приобретения римского гражданства оказывались в ущемлённом положении, в частности, не имели права на гражданскую и военную службу (ius honorum). Жером Каркопино полагает, что совет представителей Галлии собрался в Лугдуне 1 августа 48 года, после чего в Рим были отправлены его депутаты[6]. Клавдий, будучи сам уроженцем Лугдуна, поддержал допуск галлов к Cursus honorum и предоставление им права избираться в Сенат — сперва для эдуев, а затем и для всех остальных народов Галлии[2][7].

Напишите отзыв о статье "Клавдиева таблица"



Примечания

  1. André Allix  (фр.) // Les Études rhodaniennes. — 1930. — Vol. 6. — P. 223.
  2. 1 2 [www.musees-gallo-romains.com/lyon_fourviere/collections Le discours de l’empereur Claude] (фр.). Collections. Musée gallo-romain de Lyon. Проверено 16 октября 2015.
  3. Notice du musée gallo-romain de Fourvière
  4. Laurence Tranoy et Grégoire Ayala. [www.persee.fr/web/revues/home/prescript/article/galia_0016-4119_1994_num_51_1_2976 Les pentes de la Croix-Rousse à Lyon dans l'Antiquité. État des connaissances]. — Gallia, 1994. — Vol. 51.
  5. Amable Audin. Lyon, miroir de Rome dans les Gaules. — Fayard, 1965. — P. 91. — (Résurrection du Passé).
  6. Histoire et Archéologie de la France ancienne – Rhône Alpes. — édition Horvath, 1988. — P. 29. — ISBN 2717105611.
  7. Клавдий // Большая советская энциклопедия. — Москва: Советская энциклопедия, 1973. — Т. 12. — С. [258] (стб. 760). — 624 с.
В Викитеке есть оригинал текста по этой теме.
В Викитеке есть оригинал текста по этой теме.

Отрывок, характеризующий Клавдиева таблица

– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.