Мерси, Клаудиус Флоримунд

Клаудиус Флоримунд Мерси

Клаудиус Флоримунд Мерси (нем. Claudius Florimund Graf Mercy; 1666 — 29 июня 1734, у Пармы) — имерский фельдмаршал (12 октября 1723), тайный советник и губернатор Темешварского баната. Внук Франца фон Мерси.

Биография

В 1682 году вступил в армию волонтером и своими подвигами оправдал ожидания, видеть в нём достойного потомка знаменитых его предков, который превзошел их образованностью и сведениями в военных науках.

Во время освобождения от осады Вены в 1683 году, Мерси, служа в кирасирском полку, получил чин поручика. С особым отличием он участвовал в 1684—1690 годах в походах в Венгрию.

В 1691—1696 годах сражался в Италии, где проявил себя отважным наездником, лихим партизаном и дважды был взят в плен.

В 1697 году он снова действовал в Венгрии, отличился при Зенте, за что произведен в майоры и вскоре в подполковники.

С началом войны за испанское наследство Мерси в 1701 году действовал в Италии. В одном из сражении с 300 человек конницы он опрокинул 6 эскадронов противника, но на другой день был взят в плен. Вскоре подобная участь его снова постигла при нападении на Кремону.

По возвращении к войску и излечения от ран, Мерси был назначен командиром вновь сформированного кирасирского полка, с которым поступил в Рейнскую армию. Он показал чудеса храбрости в кровопролитном сражении при Фридлингене в 1702 году.

Произведенный 10 мая 1704 в генерал-фельдвахмистры (генерал-майоры), Мерси в 1705 году оттеснил французов от Пфаффенгофской укрепленной линии к Страсбургу, в 1706 году на виду французской осадной армии снабдил припасами осажденную крепость Ландау, а в 1707 году неожиданным нападением на летучий корпус маркиза де Бивана обратил последнего в бегство.

Пожалованный 20 января 1706 в фельдмаршал-лейтенанты, он прикрывал своими войсками окрестности Ландау, а в 1709 году повел 6 полков в Мантую. После своего возвращения в Германию, Мерси переправился с имперской армией через Рейн, оттеснил французов при Нейберге, но при Румерсгейме, увлеченный своим мужеством в неравную битву с генералом Дю Бургом, потерял много людей и орудий и раненый, вынужден был отступить в Рейнфельден, успев однако прикрыть горы Шварцвальда и лесные города.

В австро-турецкую войну Мерси содействовал победе в сражении при Петровардейне в 1716 году и прикрывал осаду Темешвара, попутно захватив Темешварский эялет. 8 мая 1716 получил чин генерала кавалерии. Назначенный генерал-губернатором свежеприсоединённых земель, Мерси в 1717 году оказал решительное влияние на операцию против Белграда и принял участие в его осаде. Поход закончился разбитием неприятельского корпуса, посланного для освобождения крепости Оршовы и взятием данного города. После этого Мерси занимался преобразованием баната.

В 1719 году он предпринял экспедицию на Сицилию против высадившихся там испанцев. Мерси напал на их укрепления при Франкавилле, имел с ними кровопролитное, но нерешительное сражение при Мелаццо, взял Мессину, обложил Палермо и изгнав противника с острова вернулся в банат.

По возвращению в Темешварский банат, Мерси усердно занялся укреплением Темешвара и исправлением укрепления в Новой Оршове, Мегадии, Уйпаланке, Кубике и Панчове.

В 1734 году, с началом войны за польское наследство Карл VI назначил Мерси главнокомандующим имперской армией в Италии. Мерси переправился через По и вступил 28 июня 1734 года в сражении при Парме, где в самом начале боя был убит мушкетной пулей. Тело его было погребено в соборе города Реджо.

Литература

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
• Энциклопедия военных и морских наук / Составлена под главной редакцией генерал-лейтенанта Г. А. Леера, заслуженного профессора Николаевской академии Генерального штаба. — СПб.: типография В. Безобразова и К°. — Т. 8.
• Военный энциклопедический лексикон (в 14 томах). Второе исправленное издание под общим руководством М. И. Богдановича. СПб, 1852—1858. Том 15.

Отрывок, характеризующий Мерси, Клаудиус Флоримунд

Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.