Клагес, Людвиг

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Людвиг Клагес
(нем. Friedrich Konrad Eduard Wilhelm Ludwig Klages
Дата рождения:	10 декабря 1872(1872-12-10)
Место рождения:	Ганновер, Германия
Дата смерти:	29 июня 1956(1956-06-29) (83 года)
Место смерти:	Кильхберг, кантон Цюрих, Швейцария
Страна:	Германия
Научная сфера:	психология, философия
Альма-матер:	Лейпцигский университет, Мюнхенский университет

Фридрих Конрад Эдуард Вильгельм Людвиг Клагес (нем. Friedrich Konrad Eduard Wilhelm Ludwig Klages, 10 декабря 1872, Ганновер — 29 июля 1956, Кильхберг, Швейцария) — немецкий психолог и философ, сторонник идей Шопенгауэра и Ницше, один из пионеров характерологии и графологии.

Биография

В Лейпцигском и Мюнхенском университетах изучал физику, философию и химию. Однако, получив докторскую степень по химии, решил посвятить себя психологии и философии.

С 1905 года в Мюнхене вёл семинар по проблемам выражения. В 1914 году переехал в Кильхберг (Швейцария), где с 1919 года продолжил выступать лекциями.

Получил широкую известность благодаря своим работам в области характерологии и графологии, в основе которых лежит его учение о выражении, исходящее из представления о человеке как душевно-телесном единстве. Клагес считал, что первооснования человеческого мира открываются путём «непосредственного физиогномического наблюдения» самой жизни в целостном языке символов. Крайне критически относился к психоанализу Фрейда, называя его «психологией для дилетантов» (нем. Pfuscherpsychologie), в основном из-за того, что последний преувеличивал роль сексуальных мотивов в человеческой деятельности.

Философия Клагеса была чрезвычайно популярна в Третьем рейхе, по ней было защищено большое количество диссертаций, а его самого не раз объявляли ведущим философом Германии. При этом, однако, на первый план выводилась его критика христианства, и в то же время затушёвывались его ярко выраженные антимилитаристские взгляды. В двадцатых годах вернулся в Германию. В 1932 был награждён медалью Гёте за достижения в области Искусства и Науки. В 1952 чествовался новым правительством в связи с восьмидесятилетием.

Работы

• Проблемы графологии (1910)
• Принципы характерологии (1910)
• Основы характерологии (1926)
• Дух как враг души, в 3-х тт. (1929-1932)
• Графология (1932)
• [archive.org/details/CosmogonicReflections Cosmogonic Reflections] at the Internet Archive
• [www.fatuma.net/text/klages4 Сознание и Жизнь ] (1915)
• [www.fatuma.net/text/klages1 Почему, поднимая покрывало Изиды, находят погибель?]

См. также

• Логоцентризм
• Характерология
• Графология

Отрывок, характеризующий Клагес, Людвиг

– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.