Кларк, Рональд (легкоатлет)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Кларк, Рон»)
Перейти к: навигация, поиск
Рон Кларк
Общая информация
Полное имя

Рональд Уильям Кларк

Дата и место рождения


Рост

183 см

Вес

72 кг

Клуб

Glenhuntly Athletics Club, Glen Huntly (Австралия)

Спортивная карьера

1950-е гг. — 8 мая 1970 г.

Личные рекорды
800 м

1.53,8 (1956)

1500 м

3.45,8 (1967)

1 миля

4.00,2 (1968)

2000 м

5.08,7 (1966)

3000 м

7.51,8 (1966)[1]

5000 м

13.16,6 (1966) WR*

10 000 м

27.39,4 (1965) WR*

6 миль

26.47,0 (1965) WR*

20 000 м

59.22,8 (1965) WR*

Марафон

2:20.27 (1964)

Часовой бег

20,231 км (1965) WR*

Международные медали
Олимпийские игры
Лёгкая атлетика (мужчины)
Бронза Токио 1964 10 000 метров[en]
Государственные награды

Рональд (Рон) Уильям Кларк (англ. Ronald William «Ron» Clarke; 21 февраля 1937, Мельбурн — 17 июня 2015[2]) — австралийский легкоатлет, бронзовый призёр Олимпийских игр 1964 года, писатель и мэр Голд-Коста[en] в 2004—2012 годах.

В 1965 году Кларк установил 11 мировых рекордов. Всего у него 19 рекордов мира.





Биография

Молодость и семья

Кларк учился в средней школе в Эссендоне и Мельбурнской средней школе[en]. Его старший брат Джек Э. Кларк[en] и отец Том Кларк[en] играли в австралийский футбол в Австралийской футбольной лиге за Эссендон[en].

Подготовка

Как и у Пааво Нурми, а до него у Альфреда Шрабба, у Рона Кларка не было тренера. В юности он провёл несколько занятий с известным уже тогда Перси Черутти. Чуть больше продлилось его сотрудничество с Францем Стампфлом. Возобновив занятия бегом в 1961 году, Кларк некоторое время тренировался в группе бегунов. Он часто тренировался трижды в день, порой после соревнований добирал мили вокруг стадиона. Три раза в неделю он занимался гимнастикой и делал силовые упражнения. В его тренировке было мало скоростной работы, поэтому он обычно проигрывал финиш более быстрым бегунам. Уже зрелым спортсменом, осознав необходимость помощника, Кларк советовал начинающим готовиться с тренером. После неудачи в Токио Кларк уделил больше внимания скорости. После рекордного 1965 года он обновил свои личные рекорды на средних дистанциях. Последний мировой рекорд он установил в 1968 году на самой короткой для себя дистанции 2 мили.

Хотя Кларк готовился в Альпах, чтобы акклиматизироваться к большой высоте Мехико, этого оказалось недостаточно для борьбы с бегунами из некоторых африканских стран, которые всегда тренируются на большой высоте. (Заметное исключение — современник Кларка, чемпион на 5000 м и бронзовый призёр на 10 000 м Мохаммед Гаммуди из Туниса, который родился и жил невысоко над уровнем моря).

Выступления на соревнованиях

Рон Кларк выиграл бронзовую медаль на 10 000 м в Токио, но так и не стал олимпийским чемпионом. В Мехико Кларк упал и чуть не умер от высотной болезни, проявившейся у него во время изнурительного финала на 10 000 метров. В этом забеге он страдал от сердечной недостаточности, и хотя финишировал шестым, ничего не помнил о последнем круге. Он достаточно оправился, чтобы стартовать в забеге на 5000 метров через несколько дней.

Политическая карьера

Он был избран мэром Голд-Коста[en] в 2004 году, победив действующего президента Гэри Бэйлдона. Кларк и его жена Хелен впервые приехали в Голд-Кост на отдых в 1957 году. Они приезжали почти каждый год, а в 1995 году, после 14 лет пребывания за границей, главным образом, в Европе, переехали навсегда.

Кларк подал в отставку с поста мэра Голд-Коста 27 февраля 2012 года.

Результаты

Соревнования

В 1964—1968 Кларк стартовал 254 раза. 10 000 метров (или 6 миль) он пробежал в 1961—1970 43 раза и выиграл тридцать забегов. Кларк сокрушал психологические барьеры. Свой первый мировой рекорд на 10 000 метров он превысил ещё 8 раз. Простоявший почти 7 с половиной лет рекорд Владимира Куца за месяц 4 июня — 6 июля 1965 года был превзойдён 13 раз.

Международные соревнования
Дата Соревнования Город Место Дистанция Результат
1964 Летние Олимпийские игры Токио 9 5 000 м[en] 13.48,4 (забег)
13.58,0
III 10 000 м[en] 28.25,8
9 марафон[en] 2:20.26,8
1968 Летние Олимпийские игры Мехико 5 5 000 м 14.12,4
6 10 000 м 29.44,8


Рекорды

Мировые

Первым в истории Кларк пробежал быстрее:

  • 13 минут — 3 мили (12.52,4 10.7.1965)
  • 27 минут — 6 миль (26.47,0 14.7.1965)
  • 28 минут — 10 000 м (27.39,4 в том же забеге)
Дистанция Время Город Дата
2 мили[en] 8.19,8 Вестерос 27.7.1967
2 мили 8.19,6 Лондон 24.8.1968
3 мили 13.07,06 Мельбурн 1964
3 мили 13.00,4 Комптон 4.6.1965
3 мили 12.52,4 Лондон[en] 10.7.1965
3 мили 12.50,4 Стокгольм 5.7.1966
5000 м 13.34,8 Хобарт 16.1.1965
5000 м 13.33,6 Окленд 1.2.1965
5000 м 13.25,8 Комптон 4.6.1965
5000 м 13.16,6 Стокгольм 5.7.1966
4 мили 18.17,3 Уэгга 1965
6 миль 27.17,6 Мельбурн 18.12.1963
6 миль 26.47,0 Осло 14.7.1965
10 000 м 28.15,6 Мельбурн 18.12.1963
10 000 м 28.14,0 Турку 16.6.1965
10 000 м 27.39,4
(27.39,89)
Осло 14.7.1965
10 миль 47.12,8 Ментоун 3.3.1965
20 000 м[sv] 59.22,8 Джелонг 27.10.1965
Часовой бег[sv] 20,231 Джелонг 27.10.1965
Юниорские
  • 1 миля 4.07,5 (1956)

Австралии (не являющиеся мировыми)

Кларк установил 35 рекордов Австралии. Одним из первых был рекорд на 440 ярдов — после неудачи с австралийским футболом Кларк занялся спринтом.

См. также

Напишите отзыв о статье "Кларк, Рональд (легкоатлет)"

Примечания

  1. или 7.47,2 (1967)
  2. [www.abc.net.au/news/2015-06-17/former-athlete-gold-coast-mayor-ron-clarke-dies/6552010 Ron Clarke, Olympian and former politician, dies aged 78 — ABC News (Australian Broadcasting Corporation)]

Литература

Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/cl/ron-clarke-1.html Кларк, Рональд (легкоатлет)] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
  • [athhistory.imgstg.com/athletes/athlete654.htm Кларк на Athletics Australia] (англ.)
Предшественник:
Пааво Нурми и Ханнес Колехмайнен


Хельсинки 1952'

Факелоносец на церемонии открытия Олимпиады
Рон Кларк и Ханс Викне[en]

Мельбурн/Стокгольм 1956
Преемник:
Джанкарло Перис[en]
Рим 1960
Рекорды
Предшественник:
Мишель Жази[en]
Мировой рекордсмен в беге на 2 мили[en]
27 июля 1967—21 августа 1971
Преемник:
Эмиль Путтеманс
Предшественник:
Владимир Куц
Кипчоге Кейно
Мировой рекордсмен в беге на 5000 метров
16 января 1965—30 ноября 1965
5 июля 1966 — 14 сентября 1972
Преемник:
Кипчоге Кейно
Лассе Вирен
Предшественник:
Пётр Болотников
Мировой рекордсмен в беге на 10000 метров
18 декабря 1963—3 сентября 1972
Преемник:
Лассе Вирен
Предшественник:
Билл Бэйли[en]
Мировой рекордсмен в беге на 20 000 метров[sv]
27 октября 1965—28 октября 1966
Преемник:
Гастон Рулантс
Предшественник:
Билл Бэйли[en]
Мировой рекордсмен в часовом беге[sv]
27 октября 1965—28 октября 1966
Преемник:
Гастон Рулантс
Политические должности
Предшественник:
Гэри Бэйлдон
Мэр Голд-Коста[en]
2004—2012
Преемник:
Том Тэйт

Отрывок, характеризующий Кларк, Рональд (легкоатлет)

Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.