Классический ара́бский язык (араб. اللغة العربية الفصحى, [alluɣa(tu) l.ʕarabijja(tu) l.fusˤħaː]), язык Кора́на — форма арабского языка, использовавшаяся в литературных текстах во времена Омейядского и Аббасидского халифатов (VII—IX века), возникшая на основе диалектов раннесредневековых арабских племён. Современный литературный (стандартный) арабский язык является прямым продолжением классического арабского и используется во всём Арабском мире в письме, в формальных разговорах и некоторых радиопередачах[1]. В то время, как лексика и стилистика современного литературного арабского отличаются от классического, морфология и синтаксис языка остались практически неизменными[2]. В различных региональных вариантах арабского произошли более существенные изменения[3]. Так как между классическим и современным литературным арабским мало различий, в Арабском мире их одинаково называют аль-Фусха́ (араб. الفصحى) — «красноречивый, самый правильный»[4].
Из-за того, что языком Корана является классический арабский, большинство мусульман считают его священным языком[5].
Напишите отзыв о статье "Классический арабский язык"
Примечания
- ↑ Bin-Muqbil, 2006, p. 14.
- ↑ Bin-Muqbil, 2006, p. 15.
- ↑ Watson, 2002, p. 8.
- ↑ Баранов Х. К. Арабско-русский словарь.
- ↑ [encarta.msn.com/encyclopedia_761576546/Arabic_Language.html Arabic Language] (англ.). — Microsoft Encarta Online Encyclopedia, 2009. [www.webcitation.org/5kwR4ogew Архивировано] из первоисточника 31 октября 2009.
Литература
- Musaed Bin-Muqbil. Phonetic and Phonological Aspects of Arabic Emphatics and Gutturals. — University of Wisconsin–Madison, 2006.
- Janet Watson. The Phonology and Morphology of Arabic. — New York: Oxford University Press, 2002.
 |
|---|
| | | | Восточные | |
|---|
| | Западные |
| Центральные</span>ruen | <td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;padding-left: 5px;">
</td>
|---|
<tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group" style="background:yellow; width: 70px; border-bottom: 2px solid #fff;">Южносемитские</span>ruen</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#fcfbbf; padding-left: 5px;">
</td></tr></table></td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Классический арабский язык«Si vous n'avez rien de mieux a faire, M. le comte (или mon prince), et si la perspective de passer la soiree chez une pauvre malade ne vous effraye pas trop, je serai charmee de vous voir chez moi entre 7 et 10 heures. Annette Scherer».
[Если y вас, граф (или князь), нет в виду ничего лучшего и если перспектива вечера у бедной больной не слишком вас пугает, то я буду очень рада видеть вас нынче у себя между семью и десятью часами. Анна Шерер.]
– Dieu, quelle virulente sortie [О! какое жестокое нападение!] – отвечал, нисколько не смутясь такою встречей, вошедший князь, в придворном, шитом мундире, в чулках, башмаках, при звездах, с светлым выражением плоского лица. Он говорил на том изысканном французском языке, на котором не только говорили, но и думали наши деды, и с теми тихими, покровительственными интонациями, которые свойственны состаревшемуся в свете и при дворе значительному человеку. Он подошел к Анне Павловне, поцеловал ее руку, подставив ей свою надушенную и сияющую лысину, и покойно уселся на диване.
– Avant tout dites moi, comment vous allez, chere amie? [Прежде всего скажите, как ваше здоровье?] Успокойте друга, – сказал он, не изменяя голоса и тоном, в котором из за приличия и участия просвечивало равнодушие и даже насмешка.
– Как можно быть здоровой… когда нравственно страдаешь? Разве можно оставаться спокойною в наше время, когда есть у человека чувство? – сказала Анна Павловна. – Вы весь вечер у меня, надеюсь?
– А праздник английского посланника? Нынче середа. Мне надо показаться там, – сказал князь. – Дочь заедет за мной и повезет меня.
– Я думала, что нынешний праздник отменен. Je vous avoue que toutes ces fetes et tous ces feux d'artifice commencent a devenir insipides. [Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.]
– Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, – сказал князь, по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили.
– Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a t on decide par rapport a la depeche de Novosiizoff? Vous savez tout. [Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцова? Вы все знаете.]
– Как вам сказать? – сказал князь холодным, скучающим тоном. – Qu'a t on decide? On a decide que Buonaparte a brule ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de bruler les notres. [Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли; и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.] – Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
|
|---|
|
