Клаус, Карл Фридрих Вильгельм

Карл Фридрих Вильгельм Клаус
нем. Carl Friedrich Wilhelm Claus
Дата рождения:	2 января 1835(1835-01-02)
Место рождения:	Кассель
Дата смерти:	18 января 1899(1899-01-18) (64 года)
Место смерти:	Вена
Страна:	Германский союз, Германская империя
Научная сфера:	зоология

Карл Фридрих Вильгельм Клаус (нем. Carl Friedrich Wilhelm Claus, 2 января 1835 года, Кассель — 18 января 1899 года, Вена) — известный немецкий зоолог. Занимался в Марбурге с 1854 г естественными науками, в 1860 г профессор зоологии в Вюрцбурге, в 1863 г — в Марбурге, затем в Гёттингене и Вене, где ему было поручено заведование зоологической станцией в Триесте, директором которой он состоял.

В своих исследованиях К. Клаус занимался беспозвоночными животными, особенно ракообразными и кишечнополостными. Придавая «естественному отбору» значение только одного из важных факторов развития, К. Клаус стоял за учение о «видоизменении функций» в интересах приспособления к окружающей среде.

Его труды изложены в специальных журналах и в отдельно изданных сочинениях:

• «Die frei lebenden Copepoden» (Лейпциг, 1863)
• «Untersuchungen zur Erforschung der genealog. Grundlage des Krustaceensystems» (Вена, 1876)
• «Untersuchungen über die Organisation und Entwicklung der Medusen» (Прага, 1883)
• «Die Platysceliden» (Вена, 1887) и
• «Lehrbuch der Zoologie» (иллюстриров., Марбург, 1890) — один из наиболее распространенных учебников по зоологии, переведенный и на русский язык.

Он основал также журнал «Arbeiten aus dem zoolog. Institut der Universität Wien und der zoolog. Station in Triest» (Вена, 1878 и сл.), в коем появился ряд его работ:

• «Ueber Halistemma tergestinum»
• «Ueber Charybdea marsupialis»
• «Neue Beitrage zur Morphologie der Krustaceen»
• «Ueber die Organisation und Entwicklung von Branchipus und Artemia»
• «Organismus der Nebaliden»

Клаус принадлежит к числу сторонников теории превращения видов, но расходится с крайним представителем дарвинизма в лице Геккеля, что видно в брошюре «Lamarck als Begründer der Descendenzlehre» (1888), и с попытками механическо-физиологического объяснения происхождения видов Негели, а также с воззрениями Вейсмана («Ueber die Wertschätzung der natürlichen Zuchtwahl», 1888).

Источники

• Клаус Карл-Фридрих-Вильгельм // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Клаус, Карл Фридрих Вильгельм

– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.