Клаф, Найджел

Найджел Клаф
Общая информация
Полное имя	Найджел Говард Клаф
Родился	Сандерленд, Тайн и Уир
Гражданство	Англия
Рост	175 см
Позиция	нападающий полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Бертон Альбион
Должность	главный тренер
Карьера
Молодёжные клубы
1981—1984	Ноттингем Форест
1983—1984	Хинор Таун
Клубная карьера*
1984—1993	Ноттингем Форест	311 (101)
1993—1996	Ливерпуль	39 (7)
1996—1998	Манчестер Сити	38 (4)
1996—1997	→  Ноттингем Форест	13 (1)
1997	→  Шеффилд Уэнсдей	1 (0)
1998—2009	Бертон Альбион	226 (14)
1984—2009	Всего за карьеру	628 (127)
Национальная сборная**
1986—1988	Англия (до 21)	15 (3)
1989—1993	Англия	14 (0)
1990—1991	Англия (B)	3 (1)
Тренерская карьера
1998—2009	Бертон Альбион
2009—2013	Дерби Каунти
2013—2015	Шеффилд Юнайтед
2015—н.в	Бертон Альбион
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

На́йджел Го́вард Клаф (англ. Nigel Howard Clough; родился 19 марта 1966 года в Сандерленде, Тайн и Уир) — английский футболист и футбольный тренер. Играл на позициях нападающего и полузащитника. С 1989 по 1993 годы сыграл 14 матчей за национальную сборную Англии, в её составе был участником чемпионата Европы 1992 года. В настоящее время является тренером.

Биография

Найджел — младший сын знаменитого английского футболиста и тренера Брайана Клафа, наиболее известного по работе с клубом «Ноттингем Форест», с которым он два раза подряд выиграл Кубок европейских чемпионов. Найджел пошёл по стопам отца и связал свою жизнь с футболом. После окончания школы он стал профессиональным футболистом, подписав контракт с «Ноттингем Форест», который в то время тренировал его отец.

Лишь в сезоне 1986/1987 Найджел закрепился в основном составе команды и стал её лучшим бомбардиром с 14 голами, забитыми в чемпионате Англии. Во второй половине 1980-х Найджел Клаф был ключевым игроком ноттингемцев, регулярно играл за молодёжную сборную Англии, а в 1989 году был приглашён и в первую сборную. Дважды, в 1989 и 1990 годах, Клаф в составе «Ноттингем Форест» выигрывал Кубок Футбольной лиги, в 1991 помог команде дойти до финала Кубка Англии.

После вылета «Ноттингем Форест» из Премьер-лиги и ухода его отца из футбола в 1993 году Найджел Клаф перешёл в «Ливерпуль», заплативший за его переход 2 миллиона фунтов. В Ливерпуле на Клафа возлагались большие надежды, предполагалось, что он составит пару нападающих с Ианом Рашем. Болельщики надеялись, что в лице Клафа они получили нового Кенни Далглиша. Найджел хорошо начал сезон в составе «Ливерпуля», забив по голу в первых двух матчах за новый клуб, однако после его крайне невыразительной игры в матче с «Эвертоном», закончившейся поражением «Ливерпуля» со счётом 2:0, тренер «красных», Грэм Сунесс, заменил Клафа молодым и талантливым Робби Фаулером. Позже Клаф был переведён Сунессом в полузащиту и довольно успешно заиграл на новой для себя позиции.

В 1994 году Сунесса на посту тренера «Ливерпуля» сменил Рой Эванс, который не видел для Клафа места в основном составе. В январе 1996 года Клаф перешёл за полтора миллиона фунтов в «Манчестер Сити». Он доиграл остаток сезона в основном составе «горожан», но не смог помочь команде удержаться в Премьер-лиге. Команда находилась в глубоком кризисе, а сам Клаф был не в лучшей форме, особенно после полученной травмы. В декабре 1996 года он был отдан в аренду своей первой команде, «Ноттингем Форест», но ничем особым не отметился, забив лишь однажды в 13 матчах за клуб. В 1997 году Клаф был отдан «Шеффилд Уэнсдей» в аренду, вновь не сумев заиграть на прежнем уровне и сыграв лишь один матч, последний для него в Премьер-лиге. После вылета «Манчестер Сити» во второй дивизион в 1998 году Клаф стал свободным агентом и в 32 года принял решение уйти из большого футбола.

В октябре 1998 года Клаф стал играющим тренером клуба «Бертон Альбион», выступавшего в Южной Премьер-лиге. Первый сезон в качестве тренера завершился для Клафа неудачно — его клуб занял лишь 13 место, однако в двух последующих сезонах «Бертон Альбион» финишировал вторым, а после перевода команды в Северную Премьер-лигу с первой попытки выиграл этот турнир и попал в Национальную конференцию. В 2006 году команда Клафа сотворила сенсацию в Кубке Англии, отстояв ничейный счёт в матче с «Манчестер Юнайтед», хотя в переигровке «манкунианцы» разгромили скромный «Бертон Альбион» со счётом 5:0. До 42 лет Клаф заявлял себя на турнир в качестве игрока, хотя играл довольно редко, в последний раз он выходил на поле в октябре 2008 года на позиции флангового защитника.

В сезоне 2008/2009 «Бертон» показал великолепные результаты, одержав 11 побед подряд и заняв первое место, пробился во вторую лигу, но уже без Клафа, который в середине сезона, 5 января 2009 года, был назначен главным тренером клуба «Дерби Каунти» из Чемпионата Футбольной лиги. Этот клуб на протяжении шести сезонов тренировал отец Найджела, Брайан Клаф, который вывел команду из второго дивизиона и привёл к победе в чемпионате Англии 1972 года.

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Кубок Англии		Кубок Лиги		Прочие		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Ноттингем Форест	1984/85	9	1	0	0	0	0	0	0	9	1
	1985/86	39	15	2	0	4	3	0	0	45	18
	1986/87	42	14	1	0	6	2	0	0	49	16
	1987/88	34	19	3	1	3	2	0	0	40	22
	1988/89	36	14	4	0	8	6	5	0	53	20
	1989/90	38	9	1	0	10	3	2	0	51	12
	1990/91	37	14	10	2	3	3	2	1	52	20
	1991/92	34	5	3	2	7	1	5	0	49	8
	1992/93	42	10	4	1	5	1	0	0	51	12
	Итого	311	101	28	6	46	21	14	1	399	129
Ливерпуль	1993/94	27	7	2	0	2	1	0	0	31	8
	1994/95	10	0	0	0	1	1	0	0	11	1
	1995/96	2	0	0	0	0	0	0	0	2	0
	Итого	39	7	2	0	3	2	0	0	44	9
Манчестер Сити	1995/96	15	2	3	1	0	0	0	0	18	3
	1996/97	23	2	0	0	2	1	0	0	25	2
	1997/98	0	0	0	0	0	0	0	0	0	0
	Итого	38	4	3	1	2	0	0	0	43	5
→ Ноттингем Форест	1996/97	13	1	0	0	0	0	0	0	13	1
	Итого	13	1	0	0	0	0	0	0	13	1
Всего за «Ноттингем Форест»		324	102	28	6	46	21	14	1	412	130
→ Шеффилд Уэнсдей	1997/98	1	0	0	0	1	0	0	0	2	0
	Итого	1	0	0	0	1	0	0	0	2	0
Бертон Альбион	1998/99	24	2	0	0	-	-	0	0	24	2
	1999/00	41	3	2	0	-	-	0	0	43	3
	2000/01	30	3	2	0	-	-	0	0	32	3
	2001/02	39	4	0	0	-	-	3	0	42	4
	2002/03	34	1	3	0	-	-	0	0	37	1
	2003/04	24	0	1	0	-	-	0	0	25	0
	2004/05	26	1	1	0	-	-	1	0	28	1
	2005/06	7	0	0	0	-	-	0	0	7	0
	2006/07	0	0	0	0	-	-	0	0	0	0
	2007/08	1	0	0	0	-	-	0	0	1	0
	Итого	226	14	9	0	0	0	4	0	239	14
Всего за карьеру		628	127	42	7	52	23	18	1	740	158

Ссылки

• [www.soccerbase.com/players_details.sd?playerid=1524 Статистика игрока] (англ.)
• [www.soccerbase.com/managers2.sd?managerid=2142 Статистика тренера] (англ.)

Отрывок, характеризующий Клаф, Найджел

Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.


Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
– Все испортили, все спутали, все хотели знать лучше меня, а теперь пришли ко мне: как поправить? Нечего поправлять. Надо исполнять все в точности по основаниям, изложенным мною, – говорил он, стуча костлявыми пальцами по столу. – В чем затруднение? Вздор, Kinder spiel. [детские игрушки (нем.) ] – Он подошел к карте и стал быстро говорить, тыкая сухим пальцем по карте и доказывая, что никакая случайность не может изменить целесообразности Дрисского лагеря, что все предвидено и что ежели неприятель действительно пойдет в обход, то неприятель должен быть неминуемо уничтожен.
Паулучи, не знавший по немецки, стал спрашивать его по французски. Вольцоген подошел на помощь своему принципалу, плохо говорившему по французски, и стал переводить его слова, едва поспевая за Пфулем, который быстро доказывал, что все, все, не только то, что случилось, но все, что только могло случиться, все было предвидено в его плане, и что ежели теперь были затруднения, то вся вина была только в том, что не в точности все исполнено. Он беспрестанно иронически смеялся, доказывал и, наконец, презрительно бросил доказывать, как бросает математик поверять различными способами раз доказанную верность задачи. Вольцоген заменил его, продолжая излагать по французски его мысли и изредка говоря Пфулю: «Nicht wahr, Exellenz?» [Не правда ли, ваше превосходительство? (нем.) ] Пфуль, как в бою разгоряченный человек бьет по своим, сердито кричал на Вольцогена:
– Nun ja, was soll denn da noch expliziert werden? [Ну да, что еще тут толковать? (нем.) ] – Паулучи и Мишо в два голоса нападали на Вольцогена по французски. Армфельд по немецки обращался к Пфулю. Толь по русски объяснял князю Волконскому. Князь Андрей молча слушал и наблюдал.
Из всех этих лиц более всех возбуждал участие в князе Андрее озлобленный, решительный и бестолково самоуверенный Пфуль. Он один из всех здесь присутствовавших лиц, очевидно, ничего не желал для себя, ни к кому не питал вражды, а желал только одного – приведения в действие плана, составленного по теории, выведенной им годами трудов. Он был смешон, был неприятен своей ироничностью, но вместе с тем он внушал невольное уважение своей беспредельной преданностью идее. Кроме того, во всех речах всех говоривших была, за исключением Пфуля, одна общая черта, которой не было на военном совете в 1805 м году, – это был теперь хотя и скрываемый, но панический страх перед гением Наполеона, страх, который высказывался в каждом возражении. Предполагали для Наполеона всё возможным, ждали его со всех сторон и его страшным именем разрушали предположения один другого. Один Пфуль, казалось, и его, Наполеона, считал таким же варваром, как и всех оппонентов своей теории. Но, кроме чувства уважения, Пфуль внушал князю Андрею и чувство жалости. По тому тону, с которым с ним обращались придворные, по тому, что позволил себе сказать Паулучи императору, но главное по некоторой отчаянности выражении самого Пфуля, видно было, что другие знали и он сам чувствовал, что падение его близко. И, несмотря на свою самоуверенность и немецкую ворчливую ироничность, он был жалок с своими приглаженными волосами на височках и торчавшими на затылке кисточками. Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, он был в отчаянии оттого, что единственный теперь случай проверить на огромном опыте и доказать всему миру верность своей теории ускользал от него.
Прения продолжались долго, и чем дольше они продолжались, тем больше разгорались споры, доходившие до криков и личностей, и тем менее было возможно вывести какое нибудь общее заключение из всего сказанного. Князь Андрей, слушая этот разноязычный говор и эти предположения, планы и опровержения и крики, только удивлялся тому, что они все говорили. Те, давно и часто приходившие ему во время его военной деятельности, мысли, что нет и не может быть никакой военной науки и поэтому не может быть никакого так называемого военного гения, теперь получили для него совершенную очевидность истины. «Какая же могла быть теория и наука в деле, которого условия и обстоятельства неизвестны и не могут быть определены, в котором сила деятелей войны еще менее может быть определена? Никто не мог и не может знать, в каком будет положении наша и неприятельская армия через день, и никто не может знать, какая сила этого или того отряда. Иногда, когда нет труса впереди, который закричит: „Мы отрезаны! – и побежит, а есть веселый, смелый человек впереди, который крикнет: «Ура! – отряд в пять тысяч стоит тридцати тысяч, как под Шепграбеном, а иногда пятьдесят тысяч бегут перед восемью, как под Аустерлицем. Какая же может быть наука в таком деле, в котором, как во всяком практическом деле, ничто не может быть определено и все зависит от бесчисленных условий, значение которых определяется в одну минуту, про которую никто не знает, когда она наступит. Армфельд говорит, что наша армия отрезана, а Паулучи говорит, что мы поставили французскую армию между двух огней; Мишо говорит, что негодность Дрисского лагеря состоит в том, что река позади, а Пфуль говорит, что в этом его сила. Толь предлагает один план, Армфельд предлагает другой; и все хороши, и все дурны, и выгоды всякого положения могут быть очевидны только в тот момент, когда совершится событие. И отчего все говорят: гений военный? Разве гений тот человек, который вовремя успеет велеть подвезти сухари и идти тому направо, тому налево? Оттого только, что военные люди облечены блеском и властью и массы подлецов льстят власти, придавая ей несвойственные качества гения, их называют гениями. Напротив, лучшие генералы, которых я знал, – глупые или рассеянные люди. Лучший Багратион, – сам Наполеон признал это. А сам Бонапарте! Я помню самодовольное и ограниченное его лицо на Аустерлицком поле. Не только гения и каких нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших высших, человеческих качеств – любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения. Он должен быть ограничен, твердо уверен в том, что то, что он делает, очень важно (иначе у него недостанет терпения), и тогда только он будет храбрый полководец. Избави бог, коли он человек, полюбит кого нибудь, пожалеет, подумает о том, что справедливо и что нет. Понятно, что исстари еще для них подделали теорию гениев, потому что они – власть. Заслуга в успехе военного дела зависит не от них, а от того человека, который в рядах закричит: пропали, или закричит: ура! И только в этих рядах можно служить с уверенностью, что ты полезен!“