Клибанарии
Клибана́рии — тяжелобронированная кавалерия в Древнем Риме и Византии, а позднее в Сасанидской империи. Также как и у катафрактариев, бронёй был защищён не только всадник, но и лошадь. Часто термины «катафрактарий» и «клибанарий» употребляются как синонимы. Однако, Питер Коннолли указывает, что «катафрактария следует отличать от клибанария, „человека-печки“, который был с головы до ног закован в сочетание пластинчатого и чешуйчатого доспеха»[1].
Катафрактариями чаще называют наёмные парфянские кавалерийские подразделения в римской армии, а клибанариями собственно римскую или персидскую тяжёлую кавалерию.[2]
Происхождение названия
Существуют различные теории происхождения этого слова. Согласно одной из них от греческого слова «клибанос» (греч. κλίβανος) — «металлическая печь» образовано слово «клибанарий» (греч. κλιβανοφόροι), что значит «носитель металлической печи». Таким образом в названии, вероятно, отражены тяготы, испытываемые всадником, вынужденным сражаться в тяжёлых доспехах под палящим солнцем[2].
Есть и альтернативная теория, по которой название выводится из персидского слова griwbanwar или griva-pana-bara, что можно перевести как «носящий броню на шее»[3].
История
Клибанарии появились в персидской армии. Вооружение и доспехи состояли из следующего: шлем, кольчуга (закрывающая в том числе шею), нагрудник, латные рукавицы, набедренники, длинное копьё, меч, боевой топор, колчан с двумя луками, двумя тетивами и 30 стрелами, дротик, конные доспехи.[3] Иногда в число вооружения входили также аркан и праща.
Тяжёлая конница успешно применялась персами в боях против римской пехоты, и впечатлённые римляне постарались перенять опыт своих соседей и противников. Вот как описывает увиденную во время персидского похода Юлиана персидскую тяжёлую конницу римский историк Аммиан Марцеллин.
«То были закованные в железо отряды; железные бляшки так тесно охватывали все члены, что связки совершенно соответствовали движениям тела, и прикрытие лица так хорошо прилегало к голове, что все тело оказывалось закованным в железо, и попадавшие стрелы могли вонзиться только там, где через маленькие отверстия, находившиеся против глаз, можно что то видеть, или где через ноздри с трудом выходит дыхание.»— Ammianus Marcellinus, «Res Gestae», XXV, 1:12
Характеристика
Впрочем, боевая эффективность клибанариев была не слишком высока. Во многом это объясняется техническими причинами. Отсутствие стремян затрудняло использование таранных ударов копьём, которые применяются при конной атаке на пеший строй. Кроме того, производство доспехов было весьма трудоёмким и дорогостоящим, что не давало возможности увеличить численность этого рода войск. Сказывалась также неотработанность тактики. Питер Коннолли отмечает, что в битве у Мильвийского моста пехотинцы Константина расступились перед тяжёлой римской конницей, брошенной в бой Максенцием, заманили всадников в середину строя и попросту забили их дубинами[1].
Так охарактеризовал римскую тяжёлую конницу военный теоретик конца IV века Вегеций.
… «вследствие тяжёлого вооружения, которое они носят, защищены от ран, но вследствие громоздкости и веса оружия легко попадают в плен: их ловят арканами; против рассеявшихся пехотинцев в сражении они пригоднее, чем против всадников. Однако поставленные впереди легионов или смешанные с легионарной конницей, когда начинается рукопашный бой грудь с грудью, они часто прорывают ряды врагов.»— Flavii Vegetii Renati, Epitome rei militaris, III,23[4]
Напишите отзыв о статье "Клибанарии"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.ancientcoins.narod.ru/books3/piter8.htm Коннолли П. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории.]
- ↑ 1 2 [wordweb.ru/2007/11/29/katafraktarii-drevnego-mira.html История в историях: Катафрактарии древнего мира]
- ↑ 1 2 [www.iranchamber.com/history/sassanids/sassanian_army.php Iran Chamber Society: Sassanian Army] (англ.)
- ↑ [www.xlegio.ru/sources/vegetii/vegetii4.htm Флавий Вегеций Ренат Краткое изложение военного дела]
Отрывок, характеризующий Клибанарии
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
