Климена (океанида)
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
| Климена (океанида) |
|---|
Климена (др.-греч. Κλυμένη) — персонаж древнегреческой мифологии[1]. Океанида, дочь Океана и Тефиды, супруга Иапета, мать Прометея, Эпиметея, Менетия и Атланта[2].
По другим родословным, жена Прометея, мать Девкалиона[3]; по версии, родила от Зевса Мнемосину[4].
Тождественна с океанидой[5][6] жена Гелиоса[7] (отождествляемого с Аполлоном[8]), мать Фаэтона[9][10] и Астриды[11], а также гелиад. В другой группе источников мать Фаэтона[12]отождествляется с дочерью Миния.
Климена спасла Персея (?)[13]. Упомянута Вергилием[14].
Возможно в честь океаниды Климены назван астероид (104) Климена который был открыт 13 сентября 1868 года американским астрономом Дж. К. Уотсоном в Детройтской обсерватории, США и назван в честь одного из 10 персонажей древнегреческой мифологии с именем Климена
Напишите отзыв о статье "Климена (океанида)"
Примечания
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.1. С.662, Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М., 2001. В 3 т. Т.1. С.354
- ↑ Гесиод. Теогония 351.507
- ↑ Дионисий Галикарнасский. Римские древности I 17, 2
- ↑ Гигин. Мифы. Введение 31
- ↑ Овидий. Метаморфозы II 156
- ↑ Гигин. Мифы 156
- ↑ Лукиан. Разговоры богов 12, 1; 25, 2
- ↑ Фульгенций. Мифологии I 16
- ↑ Овидий. Метаморфозы IV 204
- ↑ Гигин. Мифы 152а
- ↑ Нонн. Деяния Диониса XXXVIII 109
- ↑ См. о ней Гесиод, фр.351 М.-У.; Страбон. География I 2, 27 (стр.33) = Еврипид. Фаэтон, фр.771 Наук; фр.786 Наук = Плутарх. Застольные беседы IV 2, 3.
- ↑ Павсаний. Описание Эллады II 18, 1
- ↑ Вергилий. Георгики IV 345
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Климена (океанида)
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
