Климент II
| Климент II лат. Clemens PP. II<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 25 декабря 1046 — 9 октября 1047 | ||
| Церковь: | Римско-католическая церковь | |
| Предшественник: | Григорий VI | |
| Преемник: | Бенедикт IX | |
| Имя при рождении: | граф Суитгер Шидгер-Морслебен-Горнбург | |
| Рождение: | 1005 Хорнбург, Саксония, Германия | |
| Смерть: | 9 октября 1047 Пезаро, Италия | |
| Похоронен: | Бамбергский кафедральный собор | |
| Отец: | Конрад Морслебен-Горнбург | |
Климент II (лат. Clemens PP. II; в миру граф Суитгер Шидгер-Морслебен-Горнбург, нем. Suitger, Graf von Morsleben und Hornburg; 1005 — 9 октября 1047) — папа римский с 25 декабря 1046 по 9 октября 1047 года. Он был вторым из пап римских из Германии.
Содержание
Епископ Бамберга и канцлер Генриха III
Родился в Хорнбурге, Нижняя Саксония, Германия. Он был сыном графа Конрада из Морслебена и Гамбурга и его жены Амалрэд. Способности Суитгера были высоко оценены сыном императора Конрада II, Генрихом III, который назначил его своим капелланом, а затем канцлером. В 1040 году он стал епископом Бамберга после смерти первого епископа Эберхарда.
Суитгер всегда был тесно связан со своей епархией. Благодаря дарам императора Генриха III, он активно благоустраивал монастыри в окрестностях Бамберга. Как канцлер в 1046 году он сопровождал короля Генриха III в его итальянской кампании, и 20 декабря участвовал в церковном синоде Сутри, который свергнул бывших пап римских Бенедикта IX и Сильвестра III и убедил папу римского Григория VI уйти в отставку.
Избрание
Папа, лояльный к императору (желательно, немец), был гарантией хороших отношений между Святым Престолом и империей [1]. Кроме того, Генрих, человек благочестивый и близкий к реформаторскому движению Клюни, мог положить конец злоупотреблениям римской знати. Первоначально Генрих выбрал архиепископа Адальберта Бременского в качестве кандидата, но тот отказался. Затем король обратился к своему капеллану, Суитгеру, который согласился. Результаты выборов подтвердило духовенство и народ Рима [2].
Отношения с императором Священной Римской империи
Немедленно после выборов король Генрих и новый папа римский выехали в Рим, где Климент 25 декабря короновал Генриха III как императора Священной Римской империи.
Короткий понтификат Климента II начался с римского синода 1047 года, который начал улучшение дел в римской церкви, особенно предписывая декреты против симонии. Выборы Климента были позже раскритикованы партией реформ в пределах папской курии из-за королевской причастности и факта, что новый папа римский уже был епископом другой епархии. Вопреки более поздней практике Климент управлял и Римом и Бамбергом одновременно.
Смерть
Климент сопровождал императора в его поездке по южной Италии и наложил интердикт на Беневенто за отказ открыть свои ворота перед ними. Последовав за Генрихом в Германию он канонизировал Вибораду, замученную венграми в 925 году. На пути назад в Рим он умер около Пезаро, в монастыре Святого Фомы, 9 октября 1047 года. Его тело было возвращено в Бамберг, который он очень любил, и похоронено в западном хоре в Бамбергском кафедральном соборе. Климент - единственный папа римский, погребённый севернее Альп.
Саркофаг Климента II был вскрыт 22 октября 1731 года. Папа Климент XII обнаружил, что его предшественник был блондином ростом 1,90 м . Токсикологическая экспертиза его останков, проведённая в середине 20-го века, подтвердила вековые слухи, что Климент был отравлен свинцовым сахаром.[3] Неясно, однако, был ли он убит или же использовал свинцовый сахар в качестве лекарства.
Напишите отзыв о статье "Климент II"
Примечания
- ↑ Massimo Montanari, Storia Medievale, Laterza
- ↑ Claudio Rendina, I Papi - storia e segreti, Newton&Compton editori, pag.370
- ↑ Specht W and Fischer K (1959). Vergiftungsnachweis an den Resten einer 900 Jahre alten Leiche. Arch. Kriminol., 124: 61–84. [Translation:Intoxication evidence in the remains of a 900 year old corpse]
Литература
- Климент, римские папы и антипапы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Catholic Encyclopedia, "[www.newadvent.org/cathen/04017a.htm Pope Clement II]" (1913).
- John N.D. Kelly, Gran Dizionario Illustrato dei Papi, Casale Monferrato (AL), Edizioni Piemme S.p.A., 1989, ISBN 88-384-1326-6
- Claudio Rendina, I Papi - storia e segreti, Newton&Compton editori
Отрывок, характеризующий Климент II
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
