Климов, Фёдор Петрович

Фёдор Петрович Климов
Общая информация
Дата рождения:	1904(1904)
Место рождения:	город Вязники, Владимирская область
Дата смерти:	13 февраля 1942(1942-02-13)
Место смерти:	Смоленская область
Медали Бронза Чемпионат СССР по боксу 1938 Полусредний вес Бронза Чемпионат СССР по боксу 1940 Полусредний вес

Фёдор Петрович Климов (1904 — 1942) — советский боксёр, неоднократный призёр чемпионатов СССР, мастер спорта СССР, участник Великой Отечественной войны, погиб на фронте.

Биография

Фёдор Климов родился в 1904 году в городе Вязники (ныне — Владимирская область). Окончил школу фабрично-заводского ученичества, работал слесарем на фабрике. В то же время активно занимался спортом. Окончив курсы выдвиженцев во Владимире, работал инструктором физической культуры в Вязниках, учителем физической культуры в школе посёлка Мстёры.

В 1932 году Климов окончил Ивановский физкультурный техникум, после чего работал инструктором физической культуры на заводе в Мстёрах. В 1933 году он стал чемпионом Ивановской области по боксу в полусреднем весе.

С 1934 года Климов жил в Иваново, работал тренером по боксу в Ивановской областной спортивной школе. Стал одним из зачинателей разносторонней подготовки боксёров с использованием кроссов, штанг, лыж и т. д. В 1938—1940-е годы неоднократно выступал на Чемпионатах СССР по боксу, был их призёром, получил звание мастера спорта СССР по боксу. Всего провёл 156 боёв (победил в 139).

С началом Великой Отечественной войны Климов добровольно пошёл на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию и в составе 332-й стрелковой дивизии был отправлен на фронт. 13 февраля 1942 года в бою у деревни Чепли Велижского района Смоленской области он получил тяжёлое ранение и в тот же день умер в медсанбате. Похоронен в братской могиле в деревне Селезни Велижского района Смоленской области.

Память

С 1948 года в Иваново проходит областной чемпионат по боксу памяти Климова (ныне — Всероссийский турнир по боксу).

Отрывок, характеризующий Климов, Фёдор Петрович

– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.