Клинско-Солнечногорская наступательная операция
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 13 мая 2011 года. |
| Клинско-Солнечногорская наступательная операция 1941 года | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа СССР | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Клинско-Солнечногорская операция — наступательная операция, проведённая советскими войсками на начальном этапе Великой Отечественной войны под Москвой с 6 по 26 декабря 1941 года.
Описание
6 декабря 1941 года началась Клинско-Солнечногорская наступательная операция.
Замысел операции заключался в том, чтобы ударами 30-й армии с севера и 1-й ударной, 20-й и 16-й армий с востока разгромить основные силы фашистских 3-й и 4-й танковых групп в районе Клина, Истры, Солнечногорска и создать благоприятные условия для дальнейшего развития наступления на запад.
Контрнаступление армий правого крыла слагалось из двух последовательных этапов:
первый этап (с 6 по 16 декабря) — переход в наступление, поражение противника и бои за овладение Клином, Солнечногорском, Истринским водохранилищем и городом Истра;
второй этап (с 17 по 25 декабря) — наступательные бои западнее Клина, Солнечногорска, Истры, продолжение преследования противника и выход на рубеж рек Лама, Руза.
Наступательная операция правого крыла фронта развивалась в основном по трем операционным направлениям:
а) 30-я и 1-я ударная армии наносили удар на Клин и далее на Теряеву Слободу;
б) 20-я армия наступала в общем направлении на Солнечногорск, Волоколамск;
в) 16-я армия, развивая удар на Истру и севернее, уничтожала противостоявшие силы фашистов.
Задача 30-й армии заключалась в том, чтобы нанести (во взаимодействии с 1-й ударной армией) глубокий удар по коммуникациям противника, перерезать Ленинградское шоссе и пути отхода рогачевской группы войск и разгромить фашистов в направлении Клин, Теряева Слобода. Задачей 1-й ударной армии (во взаимодействии с 30-й армией) являлся разгром клинской группировки противника и развитие наступления в западном направлении.
20-я армия должна была уничтожить солнечногорскую группу противника и, развивая наступление на юго-запад, овладеть Волоколамском. Задача 16-й армии заключалась в том, чтобы во взаимодействии с 20-й и 5-й армиями (сосед слева) разгромить противостоявшие неприятельские силы, овладеть рубежом Истринское водохранилище, город Истра и развить наступление в юго-западном направлении.
Начавшие 6 декабря наступление войска 30-й армии (генерал-майор Д. Д. Лелюшенко) прорвали фронт оборонявшихся против них двух моторизованных дивизий противника. К исходу дня 7 декабря они продвинулись на 25 км. 1-я Ударная армия (генерал-лейтенант В. И. Кузнецов) основные усилия сосредоточила на правом фланге и в центре, в районе Яхромы. Наиболее трудным был переход в контрнаступление 20-й (генерал-майор А. А. Власов) и 16-й армий (генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский). Только 9 декабря начался отход противостоящих 16-й армии фашистских войск в северо-западном и западном направлениях.
7 декабря, уже во второй день операции, были освобождены посёлки Красный Холм и Голяди, Белый Раст.
Утром 8 декабря советские войска освободили Полушкино и Тиликтино. Во второй половине дня 8 декабря освобождены Яхрома, Степанов, Жуков, Владычино (7 км юго-западнее Яхромы). Вечером 8 декабря фронт был в 5-10 км от рубежа, с которого началось контрнаступление (6 декабря).
9 декабря 1941 года части РККА освободили Малеевку, Бакланово и Колосово.
Из-за плохой погоды 10-15 декабря 1941 года пришлось продвигаться не очень быстро. 10 декабря был освобождён посёлок Туркмен, а в ночь с 10 декабря по 11 декабря Парфенки. Холод был ужасный, сильный снег, ветер около 12-15 м в секунду.
11 декабря 1941 года были освобождёны город Истра, посёлок Чудцево. К исходу 11 декабря советские войска вышли на линию Коромыслово, Стар. Мелково, Вараксено, Высоково, Жуково, юго-восточная часть Решетникова, Ямуга, Голяди, Першутино, западная и северная окраины Клина, Майданово, Бол. Щапово, Спас-Коркодино. 1-я ударная армия 11 декабря вышла на линию Золино, Борозда, Воробьево, Толстяково (10 км севернее Солнечногорска), Загорье (севернее озера Сенежского), Рекинцы, Дубинино, перерезав Ленинградское шоссе в двух пунктах (Борозда и Дубинино) и установив в районе Солнечногорска тесную связь с частями 20-й армии.
Утром 12 декабря немецкие войска предприняли контрудар под Денисово (севернее посёлка Денисово), но благодаря обороне 5 дивизий РККА советские войска не попали в окружение.
12 декабря освобожден г. Солнечногорск силами 35 отдельной стрелковой бригады (командир — подполковник Будыхин Петр Кузьмич), 31 отдельной танковой бригады (полковник Кравченко Андрей Григорьевич) из 20 армии и 55 отдельной стрелковой бригады (полковник Латышев Георгий Александрович) из 1 ударной армии.
13 декабря в посёлке Петровское были предприняты оборона и контрудар, не принесшие успехов. В ночь с 13 по 14 декабря последние ополченцы освободили пос. Савельево.
14 декабря вышли к Борихино и освободили посёлок.
15 декабря погода была ясной, и советские войска освободили Елгозино, Княгинино, Выголь, части 30-й армии вступили в Клин.
16 декабря — освобождены Борисково и Деньково.
17 декабря Вермахт предпринял ещё один контрудар под Дятлово и под Болдыриха, но контрудар был отражён.
18 декабря части народного ополчения освободили Шаблыкино и Кутьино.
19 декабря части РККА освободили Козлово, в котором бои длились 3 дня, и Дорино.
20 декабря — освобождены Волоколамск, Китенево и Таксино.
21 декабря советские войска достигли рубежа рек Лама и Руза, где встретили организованное сопротивление противника на заранее подготовленных позициях. 22 декабря — Городище.
С 23 декабря по 25 декабря — Чисмена, Балобаново, Татищево, Еднево, Фадеево, Валуйки.
26 декабря — освобождены Теряево и Шишкино.
В результате Клинско-Солнечногорской наступательной операции войска правого крыла Западного фронта разгромили: 3-ю и 4-ю танковые группы врага, отбросили их разбитые соединения на 70-100 км, уничтожили и захватили большое количество орудий, танков, другой боевой техники, боеприпасов и разного имущества, ликвидировали угрозу обхода Москвы с севера. За 20 дней боёв, в Москве, в Солнечногорске и в Клине (после освобождения городов Клин, Солнечногорск были отремонтированы заводы и через 5 дней они заработали) было создано и отремонтировано.
- СОЗДАНО:
- 150 танков,
- 1000 орудий,
- 300 пулемётов
- и 100 пушек и артиллерии.
- ОТРЕМОНТИРОВАНО:
- 100 танков,
- 100 пулемётов
- и 50 пушек и артиллерии.
Список литературы:
1. Шапошников Б. М. Битва за Москву. Московская операция Западного фронта 16 ноября 1941 г. — 31 января 1942 г. — М.: АСТ, 2006.Напишите отзыв о статье "Клинско-Солнечногорская наступательная операция"
Отрывок, характеризующий Клинско-Солнечногорская наступательная операция
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
