Клодий Альбин

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Децим Клодий Септимий Альбин
Decimus Clodius Septimius Albinus<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Римский император
193 — 197
Предшественник: Дидий Юлиан
Преемник: Септимий Север
 
Рождение: 150(0150)
Смерть: 19 февраля 197(0197-02-19)
Лугдунум

Клодий Альбин (около 150 года — 19 февраля 197 года) — римский император, провозглашённый таковым британскими и испанскими легионами после убийства Пертинакса. За светлые волосы получил имя Альбин (Белый).

Родом Альбин был из аристократической семьи Северной Африки. В 192 году он занимал пост наместника Британии.

Когда Пертинакс был убит, трон фактически был продан с торгов преторианцами сенатору Дидию Юлиану. Но череда военных мятежей в провинциях дала понять, что власть нового императора более чем нестабильна.

В развернувшейся гражданской войне Альбин выступал в союзе с Септимием Севером, который занял Рим и дал Альбину титул Цезаря. Имея в распоряжении британские и испанские легионы, Альбин вёл успешные боевые действия в западной части империи. Разлад между союзниками наступил, когда Север победил одного из претендентов на трон Песценния Нигера. Альбину были подосланы убийцы от Севера.

Осенью 196 года Альбин объявил себя Августом. Черпая ресурсы из Британии, Галлии и опираясь на имеющиеся у него легионы, он успешно воюет с войсками Севера.

В феврале 197 года армии двух императоров встретились. В тяжелейшей битве при Лугдуне, в которой принимало участие в целом от 110 до 150 тысяч человек, Альбин был разбит и покончил с собой.

Напишите отзыв о статье "Клодий Альбин"



Литература

  • Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
  • Julius Capitolinus. Claudius Albinus. Nouvelle biographie gén. par Didot. Paris, 1857, т. I.


Отрывок, характеризующий Клодий Альбин

– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…