Клоково (аэропорт)

Тула (Клоково)
Страна: Регион:	Россия Тульская область
Тип:	военный
Код ИКАО: Код ИАТА:	– –
Высота: Координаты:	+ 210 м 54°14′19″ с. ш. 37°36′01″ в. д.54.23861° с. ш. 37.60028° в. д. / 54.23861; 37.60028
Местное время:	UTC +3
Сайт:
Взлётно-посадочные полосы (ВПП)
Номер	Размеры	Покрытие
08/26	1800x50 м	асфальт
Список военных аэродромов России

Кло́ково — военный аэродром на северной окраине города Тула. С 1959 года до 1990-х годов являлся аэродромом совместного базирования, на территории которого размещался аэропорт.

Аэродром «Клоково» 3-го класса, способен принимать самолёты Ан-12, Ан-24, Ан-26, Як-40 и более лёгкие, а также вертолёты всех типов.

В гражданской части аэродрома (бывший аэропорт) организована посадочная площадка «Тула» (аэронавигационный паспорт № 3 от 4 апреля 2011 года), принимающая вертолёты всех типов, а также лёгкие и сверхлёгкие самолеты.

Весной 2011 года в «Клоково» с аэродрома «Мясново» (западная окраина Тулы) была передислоцирована 110-я отдельная военно-транспортная авиационная эскадрилья (войсковая часть 25520, самолёты Ан-2), располагающаяся здесь и в настоящее время.

Часть аэродрома — военный сектор — иногда используется для тренировки воинов-десантников из 51-го парашютно-десантного полка 106 ВДД.

История

Военный аэродром

Аэродром Клоково начал своё существование в первые месяцы Великой Отечественной войны. Гражданский аэропорт был построен в Клоково в 30-е годы XX века.

В годы войны здесь на Як-1 проходила обучение знаменитая эскадрилья «Нормандия», которая позже получила имя «Нормандия-Неман». Так же до сих пор называется и здание штаба бывшего авиационного полка.

В июне 1946 года в Клоково обосновалась 12-я Мгинская Краснознаменная транспортная авиационная дивизия (переведена из города Киржач). На аэродроме базировался 374-й военно-транспортный авиаполк (сформирован в мае 1946 года) 12-й Мгинской авиадивизии. На вооружении полка в это время были самолёты Ли-2, Ил-12 и десантные планеры Ц-25; впоследствии в полк поступили Ил-14.

17 августа 1955 года при управлении дивизии была сформирована 110-я отдельная военно-транспортная эскадрилья с местом базирования в Клоково. В феврале 1959 года 110-я эскадрилья выведена из состава дивизии, передана в состав Тульской воздушно-десантной дивизии и вскоре передислоцирована на аэродром «Мясново».

В 1958 году полк приступил к переучиванию на Ан-8. С 1 июля того же года 374-й военно-транспортный авиаполк полностью переведен на новый штат, предусматривающий поступление на вооружение самолетов Ан-8.

14 октября 1959 г. в 374-м ВТАП произошла катастрофа Ан-8: разбился экипаж командира эскадрильи Парфёнова. Причина — самопроизвольное стопорение руля высоты при заходе на посадку в момент выпуска щитков. Экипаж погиб, спастись удалось только хвостовому стрелку.

В 1960 году личный состав 374-го ВТАП получил задачу переучиться на Ан-12Б в полном составе, что было окончательно завершено к 1964 году. Для эксплуатации Ан-12 в Клоково вскоре были построены рулёжные дорожки и ВПП (1800x50 м, асфальтобитумная на щебеночном основании, МКпос. 82°-262°) с искусственным покрытием. Также на аэродроме имеются 4 грунтовых ВПП: одна запасная 1800x60 метров, проходящая параллельно основной ВПП, и три — для лёгких самолётов: в 10 м южнее запасной ВПП и параллельно ей — грунтовая ВПП № 1 размером 1000×70 м; в 180 м южнее и параллельно основной ВПП — ГВПП № 2 размером 1000×70 м; в юго-западной части аэродрома расположена ГВПП № 3 размером 600×70 м с МКпос. 42°-222°.

С 12 апреля 1961 года в круг многочисленных задач 374-го ВТАП вошла ещё одна — поиск и спасение экипажей космических кораблей, эвакуация экипажей с мест приземления на космодром Байконур. Из полка вышло сразу два космонавта: В. Д. Зудов (совершил орбитальный полет на КК «Союз-23» в октябре 1976 года) и В. В. Коваленок (летал в космос трижды, дважды Герой Советского Союза). С формированием двух поисково-спасательных авиаполков в Ташкенте и Троицке «космические» задачи с 374-го ВТАП были сняты.

26 августа 1968 года близ города Зволен (Чехословакия) потерпел катастрофу Ан-12 из состава 374 ВТАП (к/к капитан Н. Набок). Самолёт с грузом (9 тонн сливочного масла) при заходе на посадку был обстрелян с земли из автомата на высоте 300 метров и в результате повреждения 4-го двигателя упал, не дотянув до ВПП несколько километров. Погибло 5 человек (сгорели заживо в возникшем пожаре), стрелок-радист выжил. Экипаж Н. Набока захоронен на Всехсвятском кладбище Тулы (координаты захоронения: 54.17619, 37.60999).

23 октября 1972 года вблизи Клоково (между 3 и 4 разворотом) произошло столкновение в облаках на высоте 400 метров Ан-12П из 374 ВТАП (к/к майор В. Семёнов), выполнявшего тренировочный полёт в аэродромной зоне, и Ан-12БП из 8 ВТАП (к/к полковник В. Шалунов, командир 8 ВТАП), перевозившего личный состав 8 ВТАП из Сещи в Клоково для тренировочных полётов в СМУ. Погибло 27 человек: 7 в Ан-12П и 20 в Ан-12БП.. Причины катастрофы: аварийное отключение питания наземного локатора, ошибочные команды в эфир РП и невыдерживание маршрута захода на посадку экипажем Ан-12БП). Экипаж В. Семёнова захоронен на Спасском кладбище Тулы.

374-й авиаполк в июне 1975 года был выведен из состава дивизии, перебазирован в Иваново и там переучен на Ил-76. На место военно-транспортных самолётов в Клоково вскоре были передислоцированы учебные самолёты L-29 Тамбовского ВВАУЛ.

До 1980-х годов в Клоково также базировались Ан-12Б и Ан-10А, принадлежащих ВДВ (ВКП командующего ВДВ). Один из них, Ан-10А, после вывода его из эксплуатации и замены на Ан-12Б, так и не был должным образом утилизирован и находился за территорией авиастоянки, недалеко от западного торца ВПП, многие годы.

На аэродроме 6 апреля 1990 года был размещён 490-й отдельный вертолётный полк БиУ (войсковая часть 22590), сформированный 1 июня 1989 года в Чехословакии из пяти отдельных вертолётных эскадрилий ЦГВ. Самолёты L-29 незадолго до этого были переведены из Клоково в Тамбов. На вооружении вертолётного полка находились вертолеты Ми-24, Ми-8, Ми-9, Ми-6, Ми-26, самолет Ан-24. В 2009 году, сразу после празднования 20-летия полка, началась подготовка к расформированию (последняя лётная смена была 25 августа 2009 года). В ноябре 2009 года в Калугу был перегнан последний вертолёт полка.

Гражданский Аэропорт

Новый аэропорт начал функционировать в 1959 году (с совместным использованием взлётно-посадочной полосы существующего военного аэродрома), когда в Туле на аэродроме Клоково в северной части города, вблизи деревни Клоково, была создана авиационная эскадрилья, имевшая самолеты Ан-2 и Як-12. В августе того же года открылось воздушное сообщение по маршрутам Тула — Белёв, Тула — Суворов, Тула — Куркино и Тула — Каменский район. С 27 сентября открылись регулярные рейсы с аэродрома Мясново в Ефремов. Также выполнялись регулярные рейсы в ближайшие областные центры (Брянск, Калуга, Орёл, Москва, Рязань). Кроме того производились авиационные работы и рейсы санитарной авиации. Имелись планы по созданию вертолётной площадки с использованием вертолётов Ка-18 и Ми-4 (реализовано не было).

В 1964 году на летний сезон был открыт рейс Москва — Тула — Донецк — Адлер (3 раза в неделю на самолёте Ан-24). Летом 1965 года рейс стал ежедневным.

15 марта 1968 года после длительного строительства сдано в эксплуатацию здание аэровокзала (первоначально открытие планировалось 4 ноября 1967 года). Строительство вело СУ-6, под руководством тов. Хапова. Аэровокзал был построен по типовому проекту 1962 г. института Аэропроект. Архитекторы С. Воробьев, В. Попова, инженер С. Алисова. Полной копией здания Тульского аэропорта является здание аэропорта Пермь-Большое Савино.

16 июня 1968 года открыт рейс Москва — Тула — Донецк — Гудаута.

С 1970-х годов Тульским объединённым авиаотрядом (294 Летный отряд УГАЦиА) эксплуатировались:

• самолёты Ан-2 (Ан-2 с бортовым номером 62553; Ан-2М с бортовыми номерами: 05917, 05918; Ан-2П с бортовым номером 01753; Ан-2ТП с бортовыми номерами: 09648, 41336, 50512 Ан-2Р с бортовыми номерами: 02242,02679,02700,05806,05808,19748,32238,32452,32675,35589,35685,40715,40922,70190,82827,84700,84708)

• самолёты Ан-24 (Ан-24Б с бортовыми номерами:46303, 46329, 46347, 46587, Ан-24РВ с бортовыми номерами: 46502, 46600, 47252);

• самолёты Ан-26 (Ан-26Б с бортовыми номерами: 26121, 26125).

В 1974 году Тульский аэропорт обслужил 120 тысяч пассажиров. В том же году на площади перед аэровокзалом было построено троллейбусное кольцо, позволившее связать аэропорт троллейбусными маршрутами № 6 с Московским вокзалом и № 4А с югом города (Станция Южная).

C 1 июня 1976 года на летний период открыты рейсы.

на самолётах Ан-24: Тула-Волгоград-Минеральные Воды; Тула-Донецк-Краснодар, Тула-Минск—Рига, Воронеж-Тула-Ленинград, Магнитогорск-Ульяновск-Тула-Рига.

на самолётах Ан-2: Тула-Новомосковск-Москва (Быково).

В июле 1977 года открыт рейс Тула — Жданов — Адлер (до июля 1977 года рейс выполнялся через Белгород-Ростов на Дону).

В 1990-91 году Тульский ОАО, как и все авиапредприятия Аэрофлота в то время, достиг пика авиаперевозок. География полетов была обширной и самолеты летали интенсивно.

Но уже с 1992 года, частота рейсов была сокращена, а некоторые рейсы были отменены из-за нерентабельности. Так началась постепенная «деградация» авиаотряда.

До 1993 года из аэропорта Тульским авиаотрядом (294 ЛО) выполнялись следующие регулярные авиарейсы:

• На самолетах Ан-2:
  • рейс Ф2061/2062 Тула — Брянск 4 раза в неделю по вторникам четвергам субботам и воскресеньям

• На самолетах Ан-24:
  • рейс Ф843/844 Тула — Ленинград (Ржевка) 2 раза в неделю- по вторникам и субботам;
  • рейс Ф845/846 Тула — Днепропетровск — Симферополь 2 раза в неделю по вторникам и четвергам (вводился в летний период);
  • рейс Ф847/848 Тула — Волгоград — Астрахань 2 раза в неделю по средам и пятницам (вводился в летний период);
  • рейс Ф849/850 Тула — Киев (Жуляны) 2 раза в неделю по понедельникам и воскресеньям(вводился дополнительно в летний период);
  • рейс Ф851/852 Тула — Мариуполь— Сочи (Адлер) до 1991 года 3 раза в неделю по понедельникам средам и пятницам (вводился в летний период);
  • рейс Ф851/852 Тула — Ростов— Сочи (Адлер) с 1991 года 3 раза в неделю по средам пятницам и воскресеньям (вводился в летний период);
  • рейс Ф853/854 Тула — Смоленск — Вильнюс 3 раза в неделю по понедельникам средам и пятницам (В 1989 году рейс был отменен).
  • рейс Ф855/856 Тула — Киев (Жуляны) — Одесса 4 раза в неделю по понедельникам средам пятницам и воскресеньям, ежедневно в летний период.
  • рейс Ф857/858 Тула — Киев (Жуляны) — Кишинев 3 раза в неделю по вторникам четвергам и субботам;
  • рейс Ф859/860 Тула — Воронеж — Волгоград 2 раза в неделю по средам и пятницам ,3 раза в неделю в летний период по вторникам четвергам и субботам;
  • рейс Ф871/872 Тула — Казань — Ижевск — Свердловск 3 раза в неделю по вторникам четвергам и субботам; (до 1989 года рейс имел нумерацию 2631/2632)
  • рейс Ф873/874 Тула — Казань — Набережные Челны — Свердловск 4 раза в неделю по понедельникам средам пятницам и воскресеньям (до 1989 года рейс имел нумерацию 2633/2634)
  • рейс Ф875/876 Тула — Куйбышев — Челябинск 3 раза в неделю по понедельникам средам пятницам; 4 раза в неделю в летний период по понедельникам средам пятницам и воскресеньям.(до 1989 года рейс имел нумерацию 2635/2636)
  • рейс Ф877/878 Тула — Саратов — Оренбург 2 раза в неделю по средам и воскресеньям;
  • рейс Ф879/880 Тула — Донецк — Анапа 4 раза в неделю по понедельникам средам пятницам и воскресеньям (вводился в летний период);
  • рейс Ф881/882 Тула — Киев (Жуляны) (вводился дополнительно в летний период) 2 раза в неделю по средам и пятницам;
  • рейс Ф883/884 Тула — Киев (Жуляны) — Бельцы 2 раза в неделю по понедельникам и воскресеньям (вводился в летний период);

Транзитные рейсы выполнявшиеся через аэропорт Тула:

• На самолетах Ан-2:
  • рейс Ф1067/1068 Брянск-Тула, выполнялся Брянским ОАО 3 раза в неделю. по понедельникам средам и пятницам
• На самолётах Ан-24:
  • рейс Л127/128 Рига — Тула — Саратов, выполнялся Рижским ОАО Латвийское УГА 3 раза в неделю по вторникам четвергам и субботам;, 4 раза в неделю с апреля по май, с октября по ноябрь по понедельникам, вторникам, четвергам и субботам, ежедневно в летний период;(до 1989 года рейс имел нумерацию 8291/8292). Рейс выполнялся только на самолетах Ан24РВ (46487,46666,47309,47351)
  • рейс Ф807/808 Тамбов — Тула — Минск, выполнялся Тамбовским ОАО 3 раза в неделю по понедельникам средам и пятницам, 4 раза в неделю по понедельникам средам пятницам и воскресеньям в летний период;
  • рейс Р45/Р46 Ленинград(Ржевка) — Тула — Северодонецк, выполнялся Псковским ОАО 2 раза в неделю, по понедельникам и пятницам.
  • рейс М547/М548 Ставрополь — Воронеж — Тула — Ленинград(Ржевка), выполнялся Ставропольским ОАО 4 раза в неделю по понедельникам средам пятницам и воскресеньям в летний период; (только в 1991 году).

• На самолётах Як-40:
  • рейс П137/138 Ульяновск — Тула — Минск, выполнялся Ульяновским ОАО ежедневно;
  • рейс Р109/110 Новгород — Тула — Харьков — Краснодар, выполнялся Новгородским ОАО ежедневно (вводился в летний период. В 1989 году рейс был отменен);

• На самолётах Л-410
  • рейс Ф759/760 Смоленск — Тула — Воронеж, выполнялся Смоленским ОАО ежедневно;
  • рейс Ф757/758 Смоленск — Тула — Пенза — Саратов, выполнялся Смоленским ОАО ежедневно. (В 1990 году рейс был отменен).
  • рейс Ф763/764 Смоленск — Тула — Пенза — Саратов, выполнялся Смоленским ОАО ежедневно.

• На самолётах Ан-26:
  • рейс Б991/992 Минск-1 — Тула, выполнялся Минским ОАО один раз в неделю по средам;

С распадом СССР для аэропорта настали трудные времена. Регулярные гражданские авиарейсы прекратились в 1993 году. Окончательно отряд «обездвижился» к концу 1990-х. В 1995 году из 9 самолётов авиаотряда Ан-24РВ — 46502, 47252, Ан-24Б-46587 и 2 Ан-26Б — 26121, 26125 были проданы, а оставшиеся разбитый Ан-24РВ 46600, и Ан-24Б 46303, 46329, 46347, были разобраны на запчасти, списаны и окончательно утилизированы в 2001 году. В том же году аэропорт был исключен из Реестра аэродромов.

В 2011 году администрацией Тульской области рассматривался вопрос возобновления деятельности аэропорта «Клоково». В 2013 году губернатором Тульской области В. С. Груздевым с заместителем министра обороны Русланом Цаликовым обсуждался вопрос передачи авиационной инфраструктуры аэродрома в муниципальную собственность.

В ноябре 2014 года губернатор Груздев заявил, что в связи со строительством ЦКАД, которая, по его мнению, якобы позволит добраться на автотранспорте из Тулы до Внуково или Домодедово за 50 минут, возобновление работы аэропорта Клоково не актуально.

Дальнейшая судьба тульских бортов

На сегодняшний день из тульских самолётов летают:

• Ан-2ТП 41336 местонахождение в ВВС Литвы.
• Ан-2Р 32675 во владении частного лица.
• Ан-2Р 40922 во владении частного лица.
• Ан-26Б  26121 переконветированный в пассажирский вариант (Ан26Б-100) в авиакомпании КрасАвиа.
• Ан-24РВ 46502 (ЕХ-008) и 47252 (ЕХ-252) в авиакомпании АвиаТраффик.
• Ан-24Б 46587 (UR-CAO) долгое время стоит на хранении в аэропорту Киев (Жуляны).
• Ан-26Б 26125 (ER-AFU) по состоянию на 2000 год числился в авиакомпании Аэроком. Местонахождение неизвестно.

Авиационные происшествия в аэропорту Клоково

Ориентировочно в 1994 году (точных данных нет) самолет Ан24РВ — 46600 совершил грубую посадку в Аэропорту Клоково. При приземлении на ВПП произошло разрушение правого внешнего пневматика, самолет выкатился с ВПП на грунт, — в результате произошел подлом носовой опоры шасси и разрушился винт правого двигателя. Самолет не восстанавливался, в дальнейшем использовался в качестве «донора» для запасных частей. Приблизительно в 2001 году был порезан вместе с выработавшими ресурс АН24Б 46303,46329,46347.

Авиационные происшествия на территории Тульской области

• 28 апреля 1975 года произошла авиакатастрофа самолета Ан-2 СССР-50512 294ЛО, выполнявшего рейс Тула-Новомосковск-Москва (Быково). После взлета, набрав высоту 150—200 м, экипаж доложил пролёт траверза пос. Новотульский и расчетное время прибытия в аэродром Новомосковск. Экипаж больше на связь не выходил и самолет в расчетное время на аэродром Новомовсковск не прибыл. Проведенными поисковыми мероприятиями борт 50512 был обнаружен с воздуха сгоревшим на поле у деревни Огаревка Узловского района, на удалении 13,5 км от аэродрома Новомосковск.

• 3 августа 1976 года произошла авиакатастрофа самолета Ан-2 СССР-70190 294ЛО, выполнявшего авиахимработы на территории Чернского района Тульской области. При самовольном вылете в нетрезвом состоянии второго пилота и авиатехника с посторонними лицами на борту и допущенном воздушном хулиганстве в процессе одного из разворотов, выполнявшегося на низкой высоте с большим левым креном, самолет зацепил левой полукоробкой землю, пробил лесополосу с высотой деревьев 6-8 м, пересек грунтовую дорогу, столкнулся с деревьями лесополосы с другой её стороны, встал на нос, загорелся и полностью сгорел, что привело к полному разрушению самолета и гибели двух человек.

• 6 мая 1984 года произошла авиакатастрофа самолета Ан-2 СССР-05918 294ЛО, выполнявшего авиахимработы на территории Чернского района Тульской области. Причиной катастрофы самолета явился уход триммера руля высоты в крайнее верхнее положение на пикирование.

• 17 июня 1997 года произошла авиакатастрофа самолета Ан-2 RA-84700 Тульского авиапредприятия, выполнявшего перегоночный рейс на ремонт в АРЗ по маршруту Тула-Шахты. После взлета экипажем был отмечен рост температуры масла двигателя и падение его давления. КВС сообщил о принятом решении вернуться на аэродром вылета. В процессе разворота произошел полный отказа двигателя. Самолет, планируя с отказавшим двигателем, зацепив линии электропередач колесами шасси, окончательно потерял скорость и столкнулся с землей в районе н. п. Никитино, Ленинского района Тульской области.

Интересные факты тульского аэропорта

• В октябре 1981 года в аэропорту Клоково совершил посадку самолет Ту-124В с бортовым номером СССР-45090, после чего машина была установлена в качестве памятника в ЦПКиО.
• Благодаря удачному расположению аэродром Клоково почти никогда не закрывался по метеоусловиям, поэтому мог служить запасным аэродромом для Москвы.

Современное состояние

Ныне в здании аэровокзала размещается строительный супермаркет «Пенаты». На перроне, рулежной дорожке и в здании бывшего местного диспетчерского пункта управления воздушным движением расположен Тульский авиационный центр малой авиации — авиационная посадочная площадка «Тула».

На аэродроме «Клоково» базируется и выполняет полёты на самолётах Ан-2 110-я отдельная военно-транспортная авиационная эскадрилья.

Ссылки

• [urban3p.ru/object6909/ Взлётно-посадочная полоса аэродрома «Клоково»] (фотоальбом)

Отрывок, характеризующий Клоково (аэропорт)

– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.