Клоштар-Подравски
| Община
Клоштар-Подравски
Kloštar Podravski
Показать/скрыть карты
|
Кло́штар-По́дравски (хорв. Kloštar Podravski) — община с центром в одноимённом посёлке на севере Хорватии, в Копривницко-Крижевацкой жупании. Население 1535 человек в самом посёлке и 3303 человека во всей общине (2011)[1]. Подавляющее большинство населения — хорваты (99 %)[2]. В состав общины кроме Клоштара-Подравски входят ещё 4 деревни.
Клоштар-Подравски находится в 8 км на юго-восток от Джурджеваца. Рядом с ним проходит административная граница с Вировитицко-Подравской жупанией. Через посёлок проходит шоссе D2 Вараждин — Копривница — Осиек. Ближайшая железнодорожная станция Клоштар на линии Копривница — Осиек находится в километре от посёлка. Название посёлка в переводе означает Подравинский монастырь.
Территория общины расположена на плодородной Подравинской низменности, посёлок Клоштар-Подравски окружён сельскохозяйственными угодьями, большинство жителей занято в сельском хозяйстве.
В Средние века Клоштар-Подравски был существенно более важным поселением, чем сейчас. Первоначально он носил название Горбоног (Gorbonog) и впервые упомянут под этим названием в 1343 году. Францисканский монастырь, от которого посёлок получил современное название существовал с конца XIII века по 1552 год, когда он, как и само поселение Горбоног было полностью разорено турками. Посёлок был заново отстроен после освобождения от турок в конце XVII века, в 1702 году восстановлена христианская община и была возведена церковь Святого Бенедикта.
Напишите отзыв о статье "Клоштар-Подравски"
Примечания
Ссылки
- [www.klostarpodravski.hr Официальный сайт Клоштар-Подравски]
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Клоштар-Подравски
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
