Клюев, Владимир Владимирович

Владимир Владимирович Клюев
Дата рождения:	2 января 1937(1937-01-02) (87 лет)
Место рождения:	Москва, РСФСР, СССР
Страна:	СССР, Россия
Научная сфера:	машиностроение
Место работы:	ЗАО «НИИИН МНПО «Спектр»
Учёная степень:	доктор технических наук
Учёное звание:	академик РАН (2006)
Альма-матер:	МВТУ им. Баумана
Награды и премии:

Владимир Владимирович Клюев (род. 2 января 1937 года) — академик Российской академии наук, директор ЗАО «НИИИН МНПО «Спектр», г. Москва, доктор технических наук. Лауреат Государственной премии России (1997).

Биография

Владимир Владимирович Клюев родился в Москве. В 1960 г. закончил Машиностроительный факультет МВТУ им. Баумана по специальности «инженер-механик».

В 1960 — 1964 г. работал в должности младшего научного сотрудника кафедры М-8 МВТУ им. Н. Э. Баумана. С 1964 по 1970 г. — старший научный сотрудник, заведующий отделом НИИинтроскопии. С 1970 по 1976 г. директор НИИинтроскопии, с 1976 г. генеральный директор Московского НПО Спектр.

В 1986 г. избран членом-корреспондентом АН СССР. С 2006 г. — академик РАН (отделение энергетики, машиностроения, механики и процессов управления).

В 1986 — 1988 г. являлся первым секретарем Ленинского райкома КПСС г. Москвы. В 1991 г. баллотировался в мэры Москвы.

Является председателем Международного комитета по стандартизации, по неразрушающему контролю и технической диагностике. Член Европейской Академии, вице-президент Международной Академии неразрушающего контроля. Главный редактор журнала «Контроль. Диагностика», член редколлегии журналов «Дефектоскопия», «Заводская лаборатория. Диагностика материалов.», «Приборы».

Женат, имеет двоих сыновей.

Научная деятельность

В.В. Клюев является известным специалистом в области неразрушающего контроля качества изделий. Он занимается теоретическими и экспериментальными исследованими вторичных магнитных полей рассеяния. Руководил разработкой установок внутритрубной диагностики газопроводов, первых отечественных рентгеновских микротомографов и кроулеров для контроля сварных соединений. Разрабатывал теорию электромагнитной модуляционной дефектоскопии. Занимается исследованиями акустической томографии, вихретоковой виброметрии и тепловидения.

Труды

Автор более 360 научных работ в области технической диагностики.

Награды

• Два ордена Трудового Красного Знамени
• Орден Дружбы народов
• Государственная премия Российской Федерации в области науки и техники (1997)
• Премия Правительства Российской Федерации в области науки и техники (2002)
• Премия Совета Министров СССР (1983)

Ссылки

• [geno.ru/article/93/ Интервью с генеральным директором ЗАО МНПО "Спектр" Владимиром Владимировичем Клюевым]

Отрывок, характеризующий Клюев, Владимир Владимирович

– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.