Клятва Пяти пунктов

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Клятва Пяти пунктов, также Пять пунктов Императорской клятвы, (яп. 五箇条の御誓文, гокадзё:-но госэймон) — программа, которую японский император Мэйдзи официально объявил в третий месяц первого года своего правления в 1868 году. Её текст был составлен Такаёси Кидо и имел следующий вид:[1]

  1. Мы будем созывать совещания и управлять народом, считаясь с общественным мнением.
  2. Люди высших и низших классов, без различия, будут единодушны во всех предприятиях.
  3. Обращение с гражданскими и военными чинами будет таково, что они смогут выполнять свои обязанности, не испытывая неудовольствия.
  4. Отжившие методы и обычаи будут уничтожены, и нация пойдет по великому Пути Неба и Земли.
  5. Познания будут заимствоваться у всех наций мира, и Империя достигнет высшей степени расцвета.

Клятва Пяти пунктов явилась формальным началом серьёзных перемен в государственном устройстве Японии.

Напишите отзыв о статье "Клятва Пяти пунктов"



Примечания

  1. McLaren, p. 8, quoted in De Bary et al., p. 672.

Литература

  • De Bary William. Sources of Japanese Tradition, Vol. II: 1600 to 2000. — 2nd. — New York: Columbia, 2005. — ISBN 0-231-12984-X.


Отрывок, характеризующий Клятва Пяти пунктов

В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.