Клячин, Василий Петрович

Василий Петрович Клячин
Научная сфера:	история
Место работы:	Киевский университет; коллегия Галагана; Киевский женский институт
Учёная степень:	магистр всеобщей истории
Учёное звание:	приват-доцент
Альма-матер:	Киевский университет

Васи́лий Петро́вич Кля́чин (апрель 1858, Кременчуг — дата и место смерти неизвестны) — историк, приват-доцент Киевского университета; статский советник.

Биография

В 1878 году с серебряной медалью окончил Полтавскую гимназию, в 1884 — историко-филологический факультет Киевского университета со степенью кандидата. Работал помощником библиотекаря в университете (1884—1895), сдал магистерский экзамен по всеобщей истории.

С 1892—1895 годах в качестве приват-доцента читал в университете специальные курсы по новой истории. В 1894—1909 годах работал учителем истории в коллегии Галагана (с 1895 — также и воспитателем); одновременно читал лекции в женском институте, женской гимназии Крюгер и на высших женских курсах Жекулиной.

С 1909 года преподавал историю в первой Киевской гимназии.

Избранные труды

• Клячин В. П. Две пробные лекции, чит. 4-го и 6-го октября 1890 г. в Университете св. Владимира для получения звания приват-доцента по всеобщей истории : 1. Борьба канцлера Мопу с французскими парламентами в царствование Людовика XV; 2. Турские генеральные штаты 1483 г. и их значение в истории французских представительных учреждений. — [Киев]: тип. Ун-та св. Владимира Киев. отд. т-ва печ. дела и торг. И. Н. Кушнерев и К°, в Москве, 1890. — 2+50 с. — (Из «Унив. изв.» 1890 г.)
• Клячин В. П. Значение дореволюционной эпохи истории Франции в XVIII в. : Вступ. лекция. — Киев : тип. Ун-та св. Владимира (В. Завадского), 1893. — 2+23 с.
• Клячин В. П. Политические собрания и организация политическая кальвинистов во Франции в XVI в. — Киев : Унив. тип., 1888. — 2+6+335+3 с.
• Клячин В. П. Полтавская битва в связи с Северной войной : [Лекция, чит. в коллегии П. Галагана 28 апр. 1909 г.]. — Киев : тип. С. В. Кульженко, 1909. — 2+61 с.
• Клячин В. П. Ранний немецкий гуманизм и просвещение в Германии в XV в. : Речь, произнес. на торжеств. акте Коллегии 1 окт. 1895 г. — Киев : тип. И. И. Чоколова, 1895. — 23 с.
• Клячин В. П. Трехсотлетие со дня снятия осады Троице-Сергиевой лавры : Речь, произнес. на юбил. праздновании 300-летия снятия осады Троице-Сергиев. лавры, происходившем в Киев. 1 гимназии. — Киев : тип. С. В. Кульженко, 1910. — 37 с.

Адреса

В Киеве — улица Караваевская, д.35.

Отзывы

Клячин был знаток Французской революции… Иногда его речь подымалась до такого пафоса, будто он говорил не в классе, а с трибуны Конвента. Он был живым анахронизмом и вместе с тем самым передовым человеком из наших учителей.

— К. Г. Паустовский (цит. по:)

Литература

• Клячин, Василий Петрович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907. — Т. 15: Керосин — Коайе. — С. 448.
• Павловский И. Ф. 166. Клячин, Василий Петрович // [histpol.pl.ua/ru/?option=com_content&view=article&id=3575 Краткий биографический словарь ученых и писателей Полтавской губернии с половины XVIII века]. — Харьков: САГА, 2009. — С. 87-88.
• Сергиевский А. [nabat.org.ua/2008/69-31-236-19-09.php Кременчугский учитель писателя Константина Паустовского] // Набат. — 2008. — № 31 (236) от 19 сентября.

Отрывок, характеризующий Клячин, Василий Петрович

И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.