Кнехт, Юстин Генрих

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Юстин Генрих Кнехт

Юстин Генрих Кнехт (нем. Justin Heinrich Knecht; 30 сентября 1752, Биберах — 1 декабря 1817, там же) — немецкий композитор, органист и капельмейстер в своем родном городе, а в 1807—1809 гг. придворный капельмейстер в Штутгарте.

Пользовался очень высокой репутацией как органист, выше его почитали только Йозефа Фоглера. Кнехт написал симфонию «Музыкальные картины природы» (нем. Tongemälde der Natur), которая по программе весьма сходна с Пасторальной симфонией Бетховена; тот же сюжет Кнехт разработал в органной сонате «Блаженство пастуха, прерванное ударом грома» (нем. Die durch ein Donnerwetter unterbrochene Hirtenwonne). Также он является автором других музыкальных произведений, в числе которых псалмы, мессы, несколько опер и водевилей, музыкальная драма «Песнь колокола» (нем. Das Lied von der Glocke, по Шиллеру), органные пьесы, фортепианные вариации, сонатины, дуэты для флейт, арии, гимны, два сборника хоралов и пр.

Композиции Кнехта оказались недолговечными. Кнехт является автором большого числа теоретических сочинений. Как теоретик он стал на позиции доведённого до крайности схематизма в музыке, рассматривая музыкальный материал с помощью терцеобразных построений аккордов на всех ступенях гаммы. Помимо теоретических работ Кнехту принадлежит также учебник игры на органе.

Напишите отзыв о статье "Кнехт, Юстин Генрих"



Литература

  • Robert Eitner. Knecht, Justin Heinrich. // Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Band 16, Duncker & Humblot, Leipzig 1882, S. 278 f.
  • Michael Ladenburger: Knecht, Justin Heinrich, Grove Music Online ed. L. Macy
  • Michael Ladenburger: Justin Heinrich Knecht: Leben und Werk: thematisch-bibliographisches Verzeichnis seiner Kompositionen (dissertation, University of Vienna, 1984)
  • H. M. Miller: Die Orgelwerke von Justin Heinrich Knecht (Munich, 1990)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Кнехт, Юстин Генрих

Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.