Книга Жизни

Об одноимённом мультфильме см. Книга_жизни_(мультфильм)

Книга Жизни — философски-религиозное символическое понятие, существующее во многих религиях и культах. В иудаизме и христианстве это книга, в которой записаны имена праведников, в исламе все деяния человека, как добрые так и плохие. Книга Жизни запечатана до Страшного Суда и её невозможно прочесть. Откроется в будущем, только после прихода Мессии.

Иудейская эсхатология

«И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге. И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление. И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде — как звезды, вовеки, навсегда. А ты, Даниил, сокрой слова сии и запечатай книгу сию до последнего времени; многие прочитают её, и умножится ведение».

Книга пророка Даниила. гл.12 1-4

«Огненная река выходила и проходила пред Ним; тысячи тысяч служили Ему и тьмы тем предстояли пред Ним; судьи сели, и раскрылись книги». Книга пророка Даниила. гл.7. 10.

Христианская эсхатология

«И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть Книга Жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими. Тогда отдало море мертвых, бывших в нём, и смерть, и ад отдали мёртвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим. И смерть, и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая. И кто не был записан в Книге Жизни, тот был брошен в озеро огненное» Откровение Святого Иоанна Богослова гл.20. 12-15

«И не войдет в него (великий город, святый Иерусалим) ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в Книге Жизни». Откровение Святого Иоанна Богослова гл.21.27

«Зверь, которого ты видел, был, и нет его, и выйдет из бездны, и пойдет в погибель; и удивятся те из живущих на земле, имена которых не вписаны в Книгу Жизни от начала мира, видя, что зверь был, и нет его, и явится». Откровение Святого Иоанна Богослова гл.17.8

«Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из Книги Жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его». Откровение Святого Иоанна Богослова гл.3.5

И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в Книге Жизни у Агнца, закланного от создания мира. Откровение Святого Иоанна Богослова гл.13.8

Ей, прошу и тебя, искренний сотрудник, помогай им, подвизавшимся в благовествовании вместе со мною и с Климентом и с прочими сотрудниками моими, которых имена — в Книге Жизни. Послание к Филиппийцам Святого Апостола Павла гл.4.3

Исламская эсхатология

Каждому воскресшему будет вручена книга с его деяниями, которые записывались при их жизни ангелами — «Кирамен Катибин». Воскресшие ознакомятся со своими делами и будут по ним судимы.

«В тот День вы предстанете перед Аллахом для расплаты, и ни одна из ваших тайн, которые вы скрываете, не утаится. Тот, кому будет вручена в правую руку Книга записи его деяний, ликуя, скажет окружающим: „Вот вам, читайте Книгу моих деяний! Поистине, я верил в земной жизни, что предстану (перед Аллахом) для расплаты за свои деяния, и хорошо приготовился к этому“. И он — в жизни благополучной, довольной, в высшем по достоинству и степени райском саду, плоды которого доступны. Ешьте и пейте во здравие — ваша еда и питьё не порицаемы и не вредны — за то, что вы совершали благочестивые деяния в минувшие дни земной жизни.

А тот, кому будет вручена Книга записей его деяний в левую руку, скажет, горюя и сожалея: „О, если бы мне не дана была Книга записи моих деяний, и я бы не знал, какова будет моя расплата! О, если бы смерть была концом для меня и не было бы воскрешения после неё! — и ничто из моего достояния в земной жизни не помогло мне (в Судный день). Я потерял своё здоровье и свою силу“. Стражам геенны будет повелено: „Схватите его, привяжите его руки к шее, ввергните его в ад, и свяжите его предлинной цепью. Ведь он не уверовал в Аллаха Великого и не побуждал кормить бедняков“. В сей День нет для этого неверного в аду родственника, который спас бы его, и нет для него пищи, кроме помоев обитателей огня: крови и гноя, которую едят только закоренелые грешники, упорствующие в своём грехе».

Коран 69:18-37

Животная книга

Так в старину на Руси называлась книга, в которую вносили имена умерших (большей частью на войне), для поминовения (по ЭСБЕ). Словарь Даля расширяет данное значение:

Животная книга, книга живота, жизни, дел, в которую, иносказательно, записываются жизнь и дела, судьба и смерть человека. | Поминальная книга, синодик.

Пример употребления в литературе:

<…> ведомости не животная книга, в них не одни праведные вписываются.

Животная книга духоборцев

Животная книга духоборцев — запись духовных текстов духоборов, осуществленная В. Д. Бонч-Бруевичем и изданная им в 1909 году.

Ссылки

• lifebookoffice.wix.com/bookoflife

Отрывок, характеризующий Книга Жизни

Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.