Книга песен (Гейне)

Книга песен
Buch der Lieder
Жанр:	сборник стихов
Автор:	Генрих Гейне
Язык оригинала:	немецкий
Дата написания:	1817-1826
Дата первой публикации:	1827, 1837, 1839, 1841, 1844
Текст произведения в Викитеке

«Кни́га пе́сен» (Buch der Lieder) — сборник стихов Генриха Гейне, вышедший в 1827 году, принёсший автору мировую известность и породивший множество подражаний, т. н. «гейнизм», «гейнемания».

Содержание

Сборник состоит из четырёх циклов:

• «Страдания Юности» (1816—1821): «Сновидения», «Песни», «Романсы», «Сонеты»;
• «Лирическое интермеццо» (1822—1823 г.):;
• «Опять на родине» (1823—1824 г.);
• «Северное море» (1825—1826 г.).

Тематика сборника

Герой «Книги песен» автобиографичен, он, подобно Гейне, влюблённому в свою кузину Амалию, страдает от несчастной любви. Тема любви пронизывает весь сборник, она показана автором не только в общефилософском, но и в субъективно-романтическом, частном аспекте.

Неразделённая любовь в интерпретации Гейне выливается в протест против окружающей действительности. Герой романтический, он разочарован, страдает меланхолией, болезненно переживает противоречия действительности, действует романтический принцип-антитеза «я» и «не — я», сохраняется романтическое мироощущение. Гамма передаваемых чувств лирического героя настолько велика, что стихи, написанные в течение 10 лет, Гейне объединил в один цикл.

Сборник сохраняет жизненные традиции раннего романтизма, связанные с народопесенным началом Г. А. Бюргера и И. В. Гёте, романтической типизацией, но, уже обнаруживает движение от романтизма к реализму (новая трактовка темы любви, более широкий творческий круг поэзии).

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Книга песен (Гейне)

Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.