Sudauer Büchlein
 |
Эту страницу предлагается переименовать в Sudauer Büchlein. Пояснение причин и обсуждение — на странице Википедия:К переименованию/27 сентября 2016.
Возможно, её текущее название не соответствует нормам современного русского языка и/или правилам именования статей Википедии. Не снимайте пометку о выставлении на переименование до окончания обсуждения. Переименовать в предложенное название, снять этот шаблон |
 |
Необходимо проверить качество перевода и привести статью в соответствие со стилистическими правилами Википедии. Вы можете помочь улучшить эту статью, исправив в ней ошибки.
Оригинал на английском языке — Sudovian Book. |
Sudauer Büchlein (лит. Sūduvių knygelė) — анонимное произведение о обычаях, религии и повседневной жизни балтийского народа пруссов, в IX/X—XVIII веках населявший территорию нынешней Калининградской области России, южной части Клайпедского уезда Литвы и Варминско-Мазурского воеводства Польши[1][2]. Название произведения в рукописной и печатной версиях сильно различаются. Название печатной версии: Warhafftige Beschreibung der Sudawen auf Samlandt sambt jhren Bockheyligen vnd Ceremonien (Правдивое описание жертвоприношение козла и обрядов балтского народа пруссов Калиниградского полустрова). Рукописные варианты носят название Der Vnglaubigen Sudauen ihrer Bockheiligung mit sambt andern Ceremonien (Жертвоприношение козла язычниками — пруссами и другие их обряды).
Рукопись была написана в Германии в XVI веке. Оригинал не сохранился. О содержании книги известно из более поздних копий и публикаций. Современные ученые расходятся во мнениях о происхождении и значении книги. Тем не менее, книга стала популярной и часто цитируемой в других исторических произведениях. Большая часть Прусской мифологии реконструируется на основе этой работы или её производных[1].
Содержание
Авторство
По мнению польского историка Александра Брюкнера, книга возникла из писем, написанных примерно в 1545 году протестантским священником Иеронимом Малецкий, используя информацию из книги Constitutiones Synodales , опубликованной в 1530 году. Её содержание было дополнено его сыном и опубликовано им в 1561 году под названием Sudovian Book .[3] Как вторичный источник, книга не содержит новой информации и не может рассматриваться в качестве независимого источника прусской мифологии.
Немецкий фольклорист Вильгельм Манхардт считает, что Малецкий только подготовил к публикации ранее написанные анонимные рукописи. По его мнению произведение Sudovian было давно написано и использовано в качестве источника для книги Constitutiones Synodales. Он утверждал, что книга была написана Лютеранскими священниками Georg von Polenz, епископом Sambia, Erhard von Queis, Bishop of Pomesania, Paulus Speratus, епископом Albert, герцогом Prussia, а позднее — епископом Pomesania[4]. В 1520-е годы они побывали в разных приходах местах, собрали информацию о языческих верованиях и записали её в книге Sudovian. Описанное позднее было обобщено в книге Constitutiones Synodales.
Содержание
В книгу включен список прусских богов, отсортированных в порядке убывания, как правило, от встречающихся на небесах до земли: Ockopirmus (главный Бог неба и звезд), Swayxtix (яркий свет), Auschauts (Бог больных), Autrimpus (Бог моря), Potrimpus (Бог воды), Bardoayts (Бог лодок), Pergrubrius (Бог растений), Pilnitis (Бог изобилия), Parkuns (Бог грома и дождя), Peckols (Бог ада и тьмы), Pockols (летающий дух или дьявол), Puschkayts (Бог земли) и его слуги Barstucke (людишки) и Markopole[1].
В книге также подробно описаны местные обычаи: свадьбы, похороны, почитание мертвых[4]. Так, в книге в мельчайших подробностях описан ритуал жертвоприношения коз священником (так называемый Wourschaity). В книге также описан быт и обычаи народа — пруссов, живших когда-то на (Калининградском полуострове). В 13 веке представители этого народа были язычниками, почитающими своих языческих богов[1].
Напишите отзыв о статье "Sudauer Büchlein"
Литература
- Статья «Книга Sudovian». Малая Литовская энциклопедия. Вильнюс: Изд. «Наука и энциклопедии», 2009. стр. 355—356. ISBN 5-420-01470-X .
Примечания
Отрывок, характеризующий Sudauer Büchlein
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
