Книга путей и стран
Книга путей и стран (كتاب المسالك والممالك «Китаб ал-масалик ва-л-мамалик») — самый ранний из сохранившихся до наших дней арабских географических трактатов, составленный в IX веке начальником почт северной Персии ибн Хордадбехом.
Содержание
История
По мнению большинства исследователей, труд создавался в два этапа: первый вариант был закончен в 846/847 году, а второй, дополненный, — не позднее 885/886 года. Данной точки зрения придерживались Н. А. Медников (1855—1918), Н. А. Караулов (1876—1937), В. Г. Васильевский (1838—1899), И. Ю. Крачковский (1883—1951), а также Рихард Хенниг.[1] Согласно другой точке зрения, существовала только одна — последняя — редакция. Указанную точку зрения отстаивал П. Г. Булгаков (1927—1993).[2] Сохранившийся текст известен по трём рукописям и представляет собой сокращённый вариант произведения.
Сочинение предназначалось какому-то члену аббасидской династии — вероятно, наследнику. По его просьбе Ибн Хордадбех перевёл на арабский книгу Птолемея, а к ней в качестве дополнения приложил собственный путеводитель. Книга представляет собой краткое описание стран с указанием областей, дорог, торговых путей, расстояний между пунктами и сумм собираемых налогов. Обитаемый мир разделяется в соответствии с античной традицией на четыре части: Аруфи (Европу), Лубию (Ливию), Атиуфию (Эфиопию) и Аскутию (Скифию). Охвачена большая часть ойкумены от Испании до Китая и Индии. Центральное внимание уделено Халифату, имеется также подробное описание Византии, с упором на военную информацию. Встречаются популярные в арабской литературе занимательные рассказы о диковинках.
О Восточной Европе имеется спорадическая информация. Чёрное море в сочинении называется Хазарским, Каспийское — Джурджанским. Приведён интересный рассказ об арабской экспедиции к легендарной стене, запирающей народы Гога и Магога. Экспедиция стартовала из Багдада, дошла через Кавказ до Хазарии и оттуда последовала куда-то в Азию, возможно, достигнув Великой Китайской стены.
Особую ценность представляют самые ранние в арабской географии упоминания о славянах и русах. Посреди рассказа о маршрутах еврейских купцов раданитов, которые из Европы доходили до Китая, вставлено описание торгового маршрута русов. Он начинался от северных областей славян, шёл по Чёрному морю через владения Византии, затем по Дону и Волге к хазарскому городу Хамлидж у Каспийского моря, а оттуда до Джурджана и затем по суше на верблюдах до Багдада. Русы использовали славянских евнухов в качестве переводчиков и выдавали себя за христиан, чтобы платить меньшую подать. Некоторые исследователи используют сочинения Ибн Хордадбеха для изучения правового статуса русских купцов за рубежом (И. В. Петров).[3] Кроме того Ибн Хордадбех при перечислении титулов правителей Земли называет славянский титул «кназ» и сообщает, что русы являются разновидностью славян.
Труд Ибн Хордадбеха пользовался большой популярностью. Практически все последующие географы ссылались на него. Даже те, кто критиковал учёного за слишком большую краткость, признавали ценность и достоверность собранных сведений. Наиболее близки к нему сочинения авторов X века Ибн аль-Факиха и Кудамы ибн Джафара.
Издания
- На русском языке
- Ибн Хордадбех. Книга путей и стран / Пер. с арабского, коммент., исслед., указатели и карты Наили Мамедали кызы Велихановой (Велиханлы). — Баку: Элм, 1986. — 428 с. — (Источники по истории Азербайджана). — 3000 экз. (в пер.) (Перевод выполнен на основе лейденского издания 1889 г.)
См. также
Напишите отзыв о статье "Книга путей и стран"
Примечания
- ↑ Медников Н. А. Палестина от завоевания её арабами до крестовых походов по арабским источникам. Приложения. II (2) // Православный Палестинский Сборник. Том XVII. Выпуск второй (3). СПб., 1897. С. 719; Караулов Н. А. Сведения арабских писателей о Кавказе, Армении и Азербайджане // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Выпуск 32. Тифлис, 1903. С. II; Васильевский В. Г. Введение в Житие св. Георгия Амастридского // Труды В.Г. Васильевского. Т. III. Петроград, 1915. С. CXXII; Крачковский И. Я. Арабская географическая литература. М.: Восточная литература, 2004. С. 148; Хенниг Р. Неведомые земли. Перевод Е.К. Краснокутской и А.Д. Райхштейна. Т. II. М.: Издательство иностранной литературы, 1961. С. 245.
- ↑ Булгаков П. Г. Книга путей и государств Ибн Хордадбеха // Палестинский сборник. Л., 1958. Выпуск 3 (66). С. 127-136.
- ↑ Петров И. В. Государство и право Древней Руси (750-980 гг.). СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2003. С. 279-286; Петров И. В. Таможенно-правовые отношения купцов Древней Руси с соседними и другими государствами // Мир юридической науки. Федеральный научно-теоретический журнал. 2010. № 5.
Литература
- Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия. Том III: Восточные источники / Под ред. Т. Н. Джаксон, И. Г. Коноваловой и А. В. Подосинова; Сост.: ч. I — Т. М. Калинина, И. Г. Коновалова; ч. II — В. Я. Петрухин. — М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2009. — 264 с. — ISBN 978-5-91244-044-5. (в пер.)
Ссылки
- [www.vostlit.info/haupt-Dateien/index-Dateien/I.phtml?id=2049 Ибн Хордадбех. Книга путей и стран]. Восточная литература. Проверено 10 марта 2011. [www.webcitation.org/618qWA5ZF Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
Отрывок, характеризующий Книга путей и стран
– Пойдемте, – сказал доктор.Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
