Кнудсен, Мартин

Мартин Кнудсен

Мартин Ганс Христиан Кнудсен (дат. Martin Hans Christian Knudsen, 15 февраля, 1871, Hasmark — 27 мая, 1949, Копенгаген) — датский физик, преподававший и проводивший исследования в Датском техническом университете

Известен главным образом благодаря изучению молекулярного газового потока и разработке Knudsen cell, главного компонента молекулярно-лучевой эпитаксии

Кнудсен получил университетскую золотую медаль в 1895 и степень магистра физики в следующем году. Он начал читать лекции по физике в университете в 1901, получил пост профессора в 1912, когда Христиансен (1843—1917) вышел на пенсию. Он занимал этот пост до своего выхода на пенсию в 1941.

Кнудсен стал известен благодаря своей работе по молекулярно-кинетической теории и явлениях при низких давлениях в газах. Его имя связано с Кнудсеновским потоком, числом Кнудсена, Кнудсеновским слоем и Кнудсеновскими газами. Также есть уравнение Кнудсена и два прибора — абсолютный манометр Кнудсена и Knudsen gauge. Его книга Кинетическая теория газов (Лондон, 1934) содержит основные результаты его исследований.

Также Кнудсен активно занимался океанографией, разрабатывал методы определения свойств морской воды. Он был редактором Гидрологических таблиц (Копенгаген-Лондон, 1901).

Был награждён медалью Александра Агассиза Американской национальной академии наук в 1935.

Литература

• Храмов Ю. А. Кнудсен Мартин Ханс Кристиан (Knudsen Martin Hans Christian) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 135. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)
• Matematiken i Danmark (Математика в Дании), Niels Nielsen, Gyldendalske Boghandel, Nordisk Forlag, København. том I: 1801—1908, опубликован в 1910; том II: 1528—1800, опубликован в 1912. (В Дании). Замечание: эта важная работа есть собрание датских математических трудов. В дополнение к математикам, короткие биографические заметки включают многих физиков, астрономов и ранних натурфилософов, включая практикующих врачей.
• Kemien i Danmark (Химия в Дании), Stig E. Veibel. том I: Kemiens historie i Danmark (История химии в Дании), 1939. том II: Dansk Kemisk Bibliografi, 1800—1935 (Датская химическая библиография), 1943. том III: Danske Kemikere (Датские химики), под редакцией Bodil Jerslev, 1968 (три из шести глав написаны Stig Veibel). Все изданы в Nyt Nordisk Forlag, Копенгаген. (В Дании). Замечание: том II — собрание датских публикаций по химии и включает работы физиков, геологов, биологов и врачей вместе с биографической информацией.
• Словарь научных биографий (Dictionary of Scientific Biography), Charles Coulston Gillispie, редактор, Scribner’s & Sons, Нью-Йорк, 1980 год (16 томов). Дополнения 1990 года (тома 17 и 18).

Отрывок, характеризующий Кнудсен, Мартин

«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.