Князь-Владимирская церковь (Марианске-Лазне)
| Православная церковь | |
Церковь святого равноапостольного князя Владимира
Pravoslavný kostel sv. Vladimíra | |
| |
| Страна | Чехия |
| Город | Марианске-Лазне, Ruská, 9/347 |
| Конфессия | православие |
| Епархия | Пражская епархия Православной Церкви Чешских земель и Словакии |
| Тип здания | Церковь |
| Архитектурный стиль | Русско-византийский |
| Автор проекта | Н. В. Султанов |
| Строитель | Густав Видерман |
| Первое упоминание | 1820-е годы |
| Строительство | 1900—1902 годы годы |
| Статус | действующий храм |
| Состояние | отличное |
Це́рковь свято́го равноапо́стольного кня́зя Влади́мира — православная церковь в Марианске-Лазне (ранее — Мариенбад).
Храм относится к Карловарскому пресвитериату (благочинию) Пражской епархии Православной Церкви Чешских земель и Словакии. Настоятель — протоиерей Йозеф Гаузар[1].
История
В 1825 году среди русских отдыхающих родилась идея построить в Мариенбаде православный храм. Они провели первый сбор средств. Воплотить идею не удалось. Все собранные средства были переданы на возведение католического храма Вознесения Девы Марии[2].
В 1860 году в одном из зданий была устроена небольшая часовня. В 1878 году она разместилась на первом этаже городской ратуши, а в ноябре 1880 года в ней поставили «походную» Никольскую церковь. После переноса последней в Ниццу 15 (27) июля 1882 года здесь была освящена новая церковь. Богослужения совершал священник, приезжавший из Веймара на время курортного сезона.
Одновременно в 1881 году с целью строительства отдельного храма был учреждён специальный комитет, который организовал сбор средств. В 1891 году банк, в котором находились вклады Комитета, обанкротился. Новому комитету удалось собрать большую сумму. Председателем одновременно созданного в Санкт-Петербурге Церковно-строительного комитета состоял граф И. И. Воронцов-Дашков.
В июле 1899 года был подобран для строительства храма участок площадью около 800 квадратных метров, расположенный на лесистом склоне холма Сухи Вршек, между гостиницей «Казино» и англиканской церковью.
Закладка храма состоялась 11 (23) июля 1900 года, освящение протоиереем Алексеем Мальцевым — 25 июня (8 июля) 1902 года. Строительными работами руководил Густав Видерман, автором проекта является Н. В. Султанов.
Храм не имел своего прихода, он был приписан к Дрезденской церкви, а с 1906 года - к Веймарской. С началом Первой мировой войны богослужения проводились редко.
В 1920-е — 1930-е годы храм состоял в юрисдикции пражского епископа Сергия (Королева). Богослужения совершались только в летний период.
Вскоре после создания протектората Богемии и Моравии, 5 мая 1939 года приход со всем его имуществом был передан Берлинской и Германской епархии Русской православной церкви за границей[3]. В период Второй мировой войны в церкви служило несколько православных священнослужителей, среди которых — архиепископ Александр (Иноземцев).
Регулярный православный приход при храме был образован в 1945 году, когда в Марианско-лазенскую область прибыли переселенцы — православные чехи из Волыни. В том же году храм перешёл в Западноевропейский Экзархат Русской православной церкви, а с 1946 года в Чехословацкий экзархат.
С получением автокефалии в 1951 году Чехословацкой православной церковью храм перешёл в её юрисдикцию.
В 1990 года при храме был основан православный факультет богословия.
Архитектура, убранство
Церковь построена в русско-византийском стиле. Два купола (большой и малый) церкви венчаются главами-луковицами.
Квадратное в плане здание имеет форму греческого креста с расположенными по сторонам тремя полукруглыми «романскими» апсидами. Храм бесстолпный, стоит на высоком подклете.
Щипцовые фронтоны декорированы арочными проёмами.
По обе стороны от двухмаршевой входной лестницы на стенах храма расположены два креста с двумя настенными росписями[4].
Керамический двухъярусный иконостас храма в стиле XVII века, расписанный эмалью и майоликой, был создан в мастерской села Кузнецово Тверской губернии. На Всемирной выставке в Париже он был удостоен награды «Гран-При-де-Франс». Иконостас был приобретён в 1900 году для будущего маренбадского православного храма его старостой полковником П. П. Рыковским.
Интерьер храма украшен иконами, некоторые из которых письма XVII века.
Под церковью были устроены помещение для причта, зал для собраний с читальней и библиотекой.
При освящении храму графом И. И. Воронцовым-Дашковым были подарены 5 колоколов, которые были конфискованы на военные нужды в годы Первой мировой войны. Четыре новых небольших колокола были установлены на звоннице только в 1973 году.
Часовни прихода
- Мокрина (Mokřina) — Часовня Рождества Пресвятой Богородицы,
- Тешов (Těšov) — Часовня Преображения Господня,
- Поповице (Popovice) — Часовня Святого Вацлава.
Настоятели
| Настоятели храма с 1939 года | |
|---|---|
| Даты | Настоятель |
| 1939—1944 | священник Дионисий Ильин (с 1942 года в заключении; 1882—1954) |
| 1944—1945 | архимандрит Гермоген (Кивальчук) (…—1988) |
| 1945 | священник Дионисий Ильин (1882—1954) |
| 1945—1946 | архиепископ Иоанн (Лавриненко) (1899—1985) |
| 1946—1949 | священник Феодор Демьянович (или Дионисий Ткаченко) |
| 1949 | протоиерей Димитрий Ткаченко |
| 1950—1959 | священник Милутин Яковлевич |
| 1959—2000 | священник Радивой Яковлевич (с 1996 года в монашестве с именем Симеон; с 21 июня 1998 года епископ Марианскелазенский, викарий Пражской епархии)[5] |
| 2000 — настоящее время | протоиерей Йозеф Гаузар |
Напишите отзыв о статье "Князь-Владимирская церковь (Марианске-Лазне)"
Примечания
- ↑ [www.pravoslavnacirkev.cz/schematismuscr.htm Приходы Пражской епархии]
- ↑ Костёл стал первым христианским храмом в городе.
- ↑ [www.bogoslov.ru/text/302753.html Русская церковная эмиграция в Чехии]
- ↑ В 1990 году северная роспись была повреждена в результате сильного ветра.
- ↑ С 9 апреля 2000 года епископ Оломоуцко-Брненский.
Ссылки
- [www.pravoslavie.ru/cgi-bin/sykon/client/display.pl?sid=695&did=266 История храма]
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Князь-Владимирская церковь (Марианске-Лазне)
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
