Евсевьев, Макар Евсевьевич
Поделись знанием:
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.
Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
(перенаправлено с «Кобаев, Макар Евсевьевич»)
| Макар Евсевьевич Евсевьев | ||||||
 М. Е. Евсевьев. 1890-е годы. | ||||||
| Дата рождения: | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения: |
деревня Малые Кармалы, Буинский уезд, Симбирская губерния, Российская империя[1] | |||||
| Дата смерти: | ||||||
| Место смерти: | ||||||
| Страна: |
Российская империя, СССР | |||||
| Научная сфера: |
филология, история, педагогика, этнография, археология, фольклористика | |||||
| Место работы: |
Мордовское образцовое начальное училище при Казанской семинарии, Казанский краеведческий музей, Восточная академия, Восточный педагогический институт, Казанский педагогический университет | |||||
| Учёное звание: | ||||||
| Альма-матер: |
Казанский университет, историко-филологический факультет | |||||
| Известен как: |
первый учёный-энциклопедист и просветитель эрзянского и мокшанского народов, действительный член Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете, сотрудник Императорского Русского Географического общества | |||||
| Награды и премии: |
| |||||
Мака́р Евсе́вьевич Евсе́вьев (Коба́ев)[3] 18 [30] января 1864, Малые Кармалы, Симбирская губерния[1] — 11 мая 1931, Казань) — учёный, просветитель, педагог. Профессор (1921), коллежский советник. По национальности эрзя.
Содержание
Биография
Родился в крестьянской семье.
Окончил Шераутское начальное училище (1876), Казанскую учительскую инородческую семинарию (1883), историко-филологический факультет Казанского университета (1892). Ученик Н. И. Ильминского и Н. А. Бобровникова.
С 1892 года работал учителем и наставником подготовительного класса Мордовского образцового начального училища при Казанской семинарии. В 1919 году был арестован, освобождён благодаря ходатайству Наркомпроса РСФСР.
С 1920 года — заведующий отделом, научный сотрудник Казанского краеведческого музея. Одновременно преподавал историю и этнографию эрзян и мокшан, эрзянский и мокшанский языки в высших и средних учебных заведениях Казани (Восточная академия, Восточный педагогический институт, Казанский педагогический университет и др.). В 1920-х годах был организатором Центральных курсов мордовских учителей в Москве (1926—1928), первых 3-годичных курсов в Казани, краткосрочных курсов в Нижнем Новогороде, Самаре, Саранске, Саратове, Симбирске.
Первый просветитель эрзянского и мокшанского народов
Евсевьев — первый учёный-энциклопедист и просветитель эрзянского и мокшанского народов. Он положил начало широким русско-мордовским связям. Сотрудничал с филологами Ф.Д. Батюшковым, А. А. Шахматовым, Д. В. Бубрихом, этнографами Н. Ф. Катановым, И. Н. Смирновым, Б. Ф. Адлером, педагогами и методистами Н. А. Бобровниковым, Н. В. Никольским, И. С. Михеевым, финскими учёными Х. Паасоненом, А. Гейкелем и др.
С именем Евсевьева связан новый этап в развитии мордовской письменности, национального самосознания. На основе изучения разговорного языка он создал «Образцы мордовской народной словесности», написал первые буквари для мокши (1892) и эрзи (1897) и был соавтором первого советского букваря для эрзи «Тундонь чи» — «Весенний день». Осуществил целостный подход к изучению эрзянского и мокшанского языков в монографиях «Основы мордовской грамматики» (1928), «Эрзянь-рузонь валкс» («Эрзянско-русский словарь», М., 1931). Евсевьев занимался переводческой деятельностью: именно он перевёл более 10 вероучительных и учебных книг.
Полевая работа
В фольклорных экспедициях собрал богатейший материал по устно-поэтическому творчеству мокшанского и эрзянского народов, стал первым национальным фотографом, зафиксировавшим многообразие бытовой культуры данных народов. Участвовал во Всероссийской промышленно-художественной выставке в Нижнем Новгороде (1896), Всемирной выставке в Париже, на которой женский эрзянский костюм, привезенный М. Е. Евсевьевым, был удостоен золотой медали.
Собранные им коллекции одежды, украшений и иных предметов быта мокшан и эрзян, а это более 500 предметов хранятся в центральных музеях г. Москвы, С-Петербурга, Казани, Саранска, Гамбурга, Парижа, Хельсинки.
Память
Имя Макара Евсевьевича Евсевьева присвоено:
- Мордовскому государственному педагогическому институту;
- филиалу № 1 Централизованной городской библиотечной системы для взрослых городского округа Саранск
- улице г. Саранска;
- Малокармалинской средней общеобразовательной школе.
В Мордовском государственном педагогическом институте ежегодно проводится научно-практическая конференция «Евсевьевские чтения».
Источники и библиография
Сочинения
- Крещение Руси при святом князе Владимире. На эрзянском наречии мордовского языка (В память 900-летия крещения Руси).- Казань: Изд. ПМО, 1888. — 20 с.
- Букварь для мордвы-мокши с присоединением молитв и русской азбуки. — Казань: Типо-литогр. Казанского Императорского ун-та, 1892. — 53 с.
- Букварь для мордвы-эрзи с присоединением молитв и русской азбуки-Казань; Типо-литогр. Казанского Императорского ун-та, 1892. — 47 с.
- Мордовская свадьба // Живая старина. — СПб., 1892. Кн. 2. Вып. 2. Отд. 2. — С. 98-117.
- Первоначальный учебник русского языка для мордвы-мокши. — Казань: Изд. ПМО, 1892. — 159 с.
- Первоначальный учебник русского языка для мордвы-эрзи. — Казань. Изд. ПМО, 1892. — 159 с.
- Мордовская свадьба // Живая старина. — СПб., 1893. Кн. 3. Вып. 2. Отд. 2. — С.211—219.
1894 год
- Букварь для мордвы-эрзи с присоединением молитв и русской азбуки. 2-е изд. — Казань: Типо-литогр. Казанского Императорского ун-та, 1894. — 54 с.
- Священная история Ветхого завета на эрзянском наречии мордовского языка,- Казань: Изд. ПМО, 1895. — 75 с.
- Букварь для мордвы-мокши с присоединением молитв и русской азбуки. 2-е изд. — Казань: Типо-литогр. Казанского Императорского ун-та, 1897. — 56 с.
- Молитвенник на эрзянском наречии мордовского языка. — Казань: Изд. ПМО, 1897. — 16 с.
- Образцы мордовской народной словесности. Мокшанские песни //Известия ОАИЭ. Т.14. Вып. 1- Казань: Типо-литография Казанского Императорского ун-та, 1897. — 32 с.
- Первоначальный учебник русского языка для мордвы-мокши. 2-е изд. -Казань: Изд. ПМО", 1897. — 149 с.
- Первоначальный учебник русского языка для мордвы-эрзи. 2-е изд.- Казань: Изд. ПМО, 1897. — 149 с.
- Священная история Ветхого завета на мокшанском наречии мордовского языка. — Казань: Изд. ПМО, 1900. — 75 с.
- Братчины и другие религиозные обряды мордвы Пензенской губернии // Живая старина. 1914. Кн. 23. Вып. 1-2. — 44 с.
- Отчет о командировке в Самарскую и Казанскую губернии для изучения говоров мордовского языка. — Казань, 1914. — 17 л.
- Тундонь чи / Е. В. Скобелев, М. Е. Евсевьев, Г. К. Ульянов.- М.-Л: ГИЗ, 1923. — 47 с.
- Мордва Татреспублики // Материалы по изучению Татарстан.- Казань, 1925. Вып. П. — С.179—196.
- Эрзянь и мокшень кезэрень эрямодост // Якстере теште.- М., 1925. — 21 июля.
- Основы мордовской грамматики. = Эрзянь грамматика. С прилож. образцов мокшанских склонений и спряжений. — М.: Центриздат, 1928. — 446 с.
- Эрзянь морот — М.: Центриздат, 1928. — 184 с.
- Эрзянь ёвкст (скаскат) — М.: Центриздат, 1928. — 137 с.
- Мордовская свадьба. Ульяновская (б. Симбирская) губерния, село Малые Кармалы Вып. 1.- М.: Центриздат, 1931. — 311 с.
- Основы мордовской грамматики = Эрзянь грамматика.- 2-е изд., испр.- М.: Центриздат, 1931. — 240 с.
- Письмо П. В. Шапошникову // Якстере Теште. −1931. — 9 мая.
- Эрзянь свадьба.-М.: Центриздат, 1931.Вып. 1. — 311 с.
- Эрзянь-рузонь валке = Мордовско-русский словарь,- М.: Центриздат, 1931. — 227 с.
- Народные песни мордвы // Избр. труды: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1961. Т.1. — 384 с.
- Народные песни мордвы // Избр. труды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1963. Т.2. −527 с.
- Основы мордовской грамматики // Избр. труды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1963. Т.4. — 472 с.
- Мордовские народные сказки и загадки // Избр. труды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во. 1964. Т. З. — 411 с.
- Отчет инструктора мордовского подотдела Наркомнаца М. Евсевьева по командировке его в Чувобласть, Татреспублику и Нижегородскую губернию с 17-го декабря 1921 г. //Сов. Мордовия. 1964,- 31 января.
- Братчины и другие религиозные обряды мордвы Пензенской губернии // Избр. труды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1966. Т.5. — С.342-384.
- Мордва Татреспублики // Избр. труды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1966. Т.5. — С.385-407.
- Мокшанская свадьба. (Вариант первый) // Избр. труды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1966. Т.5. — С.408-427.
- Мокшанская свадьба. (Вариант второй) // Избр. пруды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-ио, 1966. Т.5. — С.428-458.
- Мордовская свадьба // Избр. труды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1966. Т.5. — С.7-442.
- Письма // Избр. труды.: В 5 т. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1966. Т.5. — С. 459—499
- Мокшанская свадьба селений бывшего Симбирского уезда // Устно-поэтическое творчество мордовского народа: В 8 т. — Саранск, 1975. Т.6 -Ч.2. — С.343—377.
- Level A.A. Sahmatovhoz // Medveenek a Keleti Finnugor Nepek Irodaalmanak Kistukrc Europa Konyvkiado Budapest, 1975. — C.817-822.
- Как начинался Нижний Новгород // Легенды и предания Мордвы — Саранск, 1982. — С.61-63.
- Каменная девушка // Легенды и предания Мордвы — Саранск, 1982. — С.35-36.
- Предания о царе Тюштяне // Легенды и предания мордвы — Саранск, 1982. — С.51-56.
- Мордовская свадьба. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1990. — 384 с.
О нём
- Беззубов В. И. Документы о жизни и научной деятельности М. Е. Евсевьева. Саранск, 1950.
- Беззубов В. И. Научно-педагогическая деятельность Макара Евсевьевича Евсевьева. — Саранск: Мордов. кн. изд., 1960.
- Бибин М. Т., Осовский Е. Г. Макар Евсевьевич Евсевьев // Просветители и педагоги Мордовского края. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1986. — С.45-59.
- Бибин М. Т., Осовский Е. Г. Макар Евсевьевич Евсевьев — первый мордовский учёный, просветитель и педагог. (В помощь лектору). — Саранск, 1988.
- Воробьев Н. И. Макар Евсевьевич Евсевьев // СЭ. 1931. № 3/4. С. 187—189.
- Жиганов М. Ф. М. Е. Евсевьев — историк родного края. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1990.
- Научное наследие М. Е. Евсевьева и современность: Межвузовский сб. науч. трудов. Саранск, 1992.
- Научное наследие М. Е. Евсевьева в контексте национального просвещения Поволжья. — Саранск, 2004.
- М. Е. Евсевьев: Жизнь мордвы в фотографиях: Фотоальбом. Сост. А. С. Лузгин и др. Саранск, 2004.
- Осовский Е. Г., Зеткина И. А. Макар Евсевьевич Евсевьев: просветитель, учёный, педагог / Мордов. гос. пед. ин-т. — Саранск: Тип. «Крас. Окт.», 2003. — 172 с.
- Шахматов А. А. О работах М. Е. Евсевьева // Отчет Императорского Русского Географического общества за 1915 г. М., 1916. С. 72—74.
Напишите отзыв о статье "Евсевьев, Макар Евсевьевич"
Примечания
- ↑ 1 2 Ныне — Ибресинский район, Чувашская Республика, Россия.
- ↑ [www.lib.e-mordovia.ru/Library/?Char=&id=41 Библиотека модовской литературы]. Проверено 1 февраля 2011. [www.webcitation.org/65sjs9sr6 Архивировано из первоисточника 3 марта 2012].
- ↑ 1 2 Осовский Е. Г., Зеткина И. А. Макар Евсевьевич Евсевьев: просветитель, учёный, педагог. — Мордов. гос. пед. ин-т. — Саранск: Тип. «Крас. Окт.», 2003. — С. 11. — 172 с. — ISBN 5—7493—0566—X.
Ссылки
П.Ю.Соколова. [childcult.rsuh.ru/article.html?id=72607 Образ мордовского ребенка в фотографиях М.Е. Евсевьева] (рус.). Культура детства: нормы, ценности, практики. Российский Государственный Гуманитарный Университет (20.10.2008). Проверено 24 июля 2009. [www.webcitation.org/65sjsiy76 Архивировано из первоисточника 3 марта 2012].
Отрывок, характеризующий Евсевьев, Макар Евсевьевич
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.
Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Ибресинском районе
- Родившиеся 30 января
- Родившиеся в 1864 году
- Родившиеся в Симбирской губернии
- Умершие 11 мая
- Умершие в 1931 году
- Умершие в Казани
- Кавалеры ордена Святого Станислава (Российская империя)
- Кавалеры ордена Святой Анны
- Учёные по алфавиту
- Выпускники Казанского университета
- Персоналии:Ибресинский район
