Кобза

О реке на Северном Кавказе см. Каверзе

Кобза
Классификация	Струнный инструмент, Хордофон
Родственные инструменты	Лютня
Кобза на Викискладе

КобзаКобза

Ко́бза́ — украинский лютнеподобный струнный щипковый музыкальный инструмент с 4 (и более) парными струнами. Кобза состоит из корпуса и грифа, на грифе расположены 8-10 навязных ладов, с помощью которых на каждой струне можно получить звуки хроматической гаммы. Также были инструменты без ладов.

История

Имя «кобза», «кобоз», «кобуз» и т. п. можно проследить вплоть до 1250 года как в славянских, так и неславянских письменных источниках. Следовательно, появление инструмента можно отнести к более древним временам. Семантические исследования доказывают существование аналогичных инструментов в других странах: «kopuz» — Турция, «kopus» — Хорватия, «koboz» — Венгрия, «kobuz» — Азербайджан, «cobza» — Румыния, и т. п.

Несомненно, что кобза была занесена в Украину тюркскими племенами, но вероятней всего что в этих землях инструмент приобрел свой окончательный облик.

Классик украинской литературы Тарас Шевченко увековечил в своём творчестве образ кобзаря — народного сказителя, сопровождавшего свои песни-думы игрой на кобзе. Кобзу не стоит путать с современной бандурой, принадлежащей к семейству арф, цитр, гусель, и появившейся в начале XIX века. Хотя из-за запутанности номенклатуры название «бандура» используют для описания кобзы до 1800 года. Есть несколько теорий происхождения этого имени, основывающихся по большей части на семантических изысканиях: «pandura» — Ассирия, «bandora» — Англия, «bandurria» — Испания, «panduri» — Грузия, «pandzura» — Болгария, «pandura/tambura» — Сербия. Необходимо заметить, что первоначальное название имеет мало общего с конкретным инструментом. Так, английская bandora и украинская bandura, за исключением их названий, не имеют ничего общего. Тем не менее, тёзка из Англии имеет общие черты с украинской бандурой. Поляки узнали название инструмента от многочисленных итальянских музыкантов в начале XVI века. Эти итальянцы (в большинстве своём еврейские переселенцы-музыканты) и были распространителями термина в Англию и на восток, в Польшу, в эпоху Ренессанса.

Арабский путешественник Х столетия Ибн Русте (Ибн Даста), рассказывая о Руси, отмечает следующее: «У них есть различные музыкальные инструменты, такие как лютни-кобзы, гусли, дудки, а также дудки почти в два локтя длиной, тогда как кобза имеет восемь струн. Напиток их приготовлен из мёда…»

Кобза-бандура, в конечном счете, становится любимым инструментом украинских казаков и широко распространяется среди сельского населения земель польских королей и русских царей, где он играл роль лютни Западной Европы. К несчастью, кобза, подобно лютне, постепенно вышла из употребления после 1850 года и была заменена современной бандурой, гитарой и мандолиной.

К. Хильдебрандт, участник шведской делегации к гетману Богдану Хмельницкому, посетив Украину в 1656—1657 годах, подробно описывает своё пребывание и приём, оказанный гетманом. В неформальной обстановке гетман играл на «лютне».

Немецкий путешественник Адам Олеарий также упоминает некий тип «лютни», распространённый среди украинцев в 30-х годах XVII века.

«В польских словарях инструмент бандура описывается как казацкая лютня». (О. Фамицын).

«Инструмент, подобный лютне, но меньший по величине и с меньшим числом струн», «только гриф несколько короче», «тональность абсолютно подобна лютне» — все это сказано в XVIII веке о «казацкой лютне» — кобзе. Вместе с тем существовала «настоящая» бандура с 24 и более струнами, из которых не все крепились на грифе, а размещались на корпусе. Вероятнее всего это был первый торбан.

Украинская кобза — неотъемлемый атрибут казака Мамая, персонажа Вертепа.

Около 1700 года некоторые украинские кобзы-лютни приобретают дополнительные струны. Такие инструменты сохранились только на рисунках. Неизвестно, было ли усовершенствование локальным изобретением или же пришло из Европы, но несомненно то, что данные инструменты были непосредственным предком торбана.

В конечном счете, существовало три типа инструмента:
1. кобза с ладами 2. кобза с ладами и приструнками 3. кобза без ладов, но с приструнками.
Следует, однако, заметить, что отсутствие ладов спорно, так как лады изготавливались из кишок, завязывались на грифе и могли просто потеряться с течением времени.

См. также

• Бандура
• Колёсная лира
• Домра

Ссылки

• [ceh.org.ua Київський кобзарський цех (Україна)]

Отрывок, характеризующий Кобза

– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.