Ковачевич, Стоян

Стоян Ковачевич Стојан Ковачевић<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Сербский воевода
Рождение:	1821(1821) Срджевичи, Восточная Герцеговина
Смерть:	1911(1911) Никшич

Стоян Ковачевич (1821, Срджевичи, вблизи Гацко, Восточная Герцеговина — 1911, Никшич) — сербский воевода и харамбаша.

Биография

Легендарный сербский герой. Вместе со своим двоюродным братом, также известным героем и харамбашой, Пятко Ковачевичем, был вне османского закона. На протяжении всего движения помогали Луке Вукаловичу (с 1852 по 1863).

Стоян и Пятко были единственными, кто продолжал борьбу с турками в Герцеговине. За это время, Стоян попадал в многочисленные стычки с турками в Герцеговине. Они особенно прославились в ходе битвы при Граховаце (1858). Пятко и Стоян не прекратить боевые действия даже тогда, когда Лука Вукалович в 1863 заключил соглашение с турками и так закончилось восстание в Герцеговине. Турки попросили Черногорию, остановить их действия. Пятко со своей семьей был взят в плен и отправлен в тюрьму в Никшич, а затем в Мостар, где он и умер в 1865. Стоян продолжал подготовку восстания в Герцеговине, и в 1872 году он отправился в Белград в попытке получить помощь и поддержку сербского правительства для нового восстания в Герцеговине. Но по возвращении в Герцеговину был снова пойман людьми князя Николы и передан туркам. Ему удалось бежать из тюрьмы в Мостаре, или он был спасен Николой с условием перестать портить ему отношения с турками. В начале восстания 1875 года, Стоян с его войсками был в первых рядах и не сдавался до конца восстания, участвуя во многих боях от Муратовиц до Вучег До. После Берлинского конгресса и оккупации Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией, Стоян не признал нового оккупанта и не сложил оружие, а в 1882 году начал новое Герцеговинское восстание. После завершения восстания, Стоян бежал в Черногориию и был интернирован в Подгорицу, а потом поселился в Никшиче. В 1908 году 87-летний Стоян, вместе с Пера Тунгузом, отправился в Цетинье, где просил разрешения устроить новое восстание в Герцеговине. Он умер в глубокой старости и был похоронен в Никшиче, по просьбе короля Николы, недалеко от новой церкви в Никшиче. С другой стороны церкви был похоронен черногорский герой Новак Рамов Йовович. Король Никола I хотел использовать церковь, для своего похоронения, и что он таким образом утверждает, что здесь хранятся лучшие Герцеговинцы и лучшие Черногорцы.

Алекса Шантич посвятил ему [sr.wikisource.org/sr/Стојан_Ковачевић песню под названием Стоян Ковачевич].

Отрывок, характеризующий Ковачевич, Стоян

– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.