Ковылинский переулок
Поделись знанием:
Координаты: 55°47′31″ с. ш. 37°42′54″ в. д. / 55.79194° с. ш. 37.71500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.79194&mlon=37.71500&zoom=12 (O)] (Я)Ковылинский переулокКовылинский переулок
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
| Ковылинский переулок Москва | |
 | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Протяжённость |
490 м |
| Ближайшие станции метро | |
| Прежние названия |
2-й Кладбищенский переулок (до 1922 г.) |
| Почтовый индекс |
107061 |
| [www.openstreetmap.org/way/23374473 на OpenStreetMap] | |
| [maps.yandex.ru/?text=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F%2C%20%D0%9C%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%B2%D0%B0%2C%20%D0%9A%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B5%D1%83%D0%BB%D0%BE%D0%BA&sll=37.578594%2C55.746466&sspn=0.009763%2C0.002660&ll=37.713108%2C55.792407&z=18&ol=geo&oll=37.713108%2C55.792407 на Яндекс.Картах] | |
| [www.google.com/maps/place/%D0%9A%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BF%D0%B5%D1%80.,+%D0%9C%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%B2%D0%B0,+%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F/@55.791823,37.716704,657m/data=!3m2!1e3!4b1!4m2!3m1!1s0x46b5350e852aeee5:0x44e2323982a907c!6m1!1e1?hl=ru на Картах Google] | |
Ковы́линский переу́лок — переулок в Восточном административном округе города Москвы на территории района Преображенское. Проходит от улицы Суворовской до Преображенского кладбища[1].
Содержание
Происхождение названия
Современное название переулок получил в 1922 году по фамилии купца И. А. Ковылина, основателя соседнего с переулком старообрядческого Преображенского кладбища. До 1922 года — 2-й Кладбищенский переулок (в 1987 году в состав переулка был включен и бывший Кладбищенский проезд, который вёл от Преображенского Вала ко входу на кладбище), названный по тому же кладбищу[1][2].
Описание
Переулок начинается от дома № 18 по Суворовской улице, проходит на восток, пересекает улицу Девятая Рота, улицу Преображенский Вал и заканчивается Преображенским кладбищем. Собственных домов по переулку не числится.
Примечательные здания и сооружения
- № 16 по улице Девятая Рота на углу с Ковылинским переулком — городская усадьба Г. К. Горбунова, 1905—1911, архитекторы О. Г. Пиотрович, Ю. Ф. Дитерихс. Здесь до 1917 года размещалась типография Горбунова. В наши дни — один из корпусов Преображенского районного суда.
- № 24, корпус 1 по улице Преображенский Вал на углу с Ковылинским переулком — одно из зданий квартала жилых домов (1929—1931, архитекторы И. С. Николаев, Г. М. Мапу, М. Русанова)[3] в стиле конструктивизма[4] (первые послереволюционные гражданские постройки), намеченный под снос[5].
- № 25, корпуса 1—4 по улице Преображенский Вал на углу с Ковылинским переулком — здания на территории бывшего Московского Никольского единоверческого монастыря.
Транспорт
Наземный транспорт
По Ковылинскому переулку не ходит наземный общественный транспорт. На пересечении с улицей Преображенский Вал расположена остановка «Преображенский рынок» трамваев №№ 2, 11, 36, 46, а также маршрутных такси №№ 311, 346.
Напишите отзыв о статье "Ковылинский переулок"
Примечания
- ↑ 1 2 Стародубов, Юрий. [newsvostok.ru/archive/kak-sovetskaya-vlast-otsenila-zaslugi-kuptsa-kovylina/ Как советская власть оценила заслуги купца Ковылина] // Восточный округ. — 2015. — № 38 (127) за 18 октября. — С. 15.
- ↑ Ковылинский переулок // Улицы Москвы. Старые и новые названия. Топонимический словарь-справочник / Е. М. Поспелов. — М.: Издательский центр «Наука, техника, образование», 2003. — 336 с.
- ↑ Васильев Н. Ю., Евстратова М. В., Овсянникова Е. Б., Панин О. А. Архитектура авангарда. Вторая половина 1920-х — первая половина 1930-х годов. — М.: С. Э. Гордеев, 2011. — С. 308. — 480 с.
- ↑ [www.archi.ru/events/news/news_current_press.html?nid=13619&fl=1&tid_1=1 Прощай, рабочая слободка. В Москве решают судьбу кварталов эпохи конструктивизма // «Газета», 27 января 2009]
- ↑ [www.m-mos.ru/2007/12/03.htm История на завтра // «Москва и москвичи»]
Отрывок, характеризующий Ковылинский переулок
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
