Ковыль
| Ковыль | |||||||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||||||
|
Stipa L. | |||||||||||||||||||||
| Синонимы | |||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||
| Виды | |||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||
Ковы́ль (лат. Stipa) — род многолетних однодольных травянистых растений из семейства Злаки, или Мятликовые (Poaceae).
Содержание
Ботаническое описание
Многолетние травы с коротким корневищем, выпускающим иногда очень большой пучок жёстких листьев, свёрнутых часто в трубку и похожих на проволоку.
Соцветие метельчатое, колоски содержат по одному цветку, кроющих чешуй 2, наружная цветочная переходит в длинную, по большей части, перегнутую коленом и при основании скрученную ость, и плотно обхватывает плод (зерно) до его созревания, после чего ость отваливается.
Виды
Род составляет около 400 видов, включая до 100 сухолюбивых трав, произрастающих между тропиками. Будучи сухолюбами, ковыли селятся на степных лугах, на сухих открытых холмах, на скалах и каменистых россыпях.
Самые известные в России виды:
- Ковыль перистый (Stipa pennata L.), собственно ковыль, длинная ость которого покрыта мягкими волосками
- Ковыль волосатый, или Тырса (Stipa capillata L.), ость которого не покрыта волосками
- Ковыль красивейший (Stipa pulcherrima K.Koch)
- Ковыль Залесского (Stipa zalesskii Wilensky)
Распространение и экология
Ковыль перистый и ковыль-волосатик растут обильно в Венгрии и попадаются на сухих местах всей Западной Европы. Поэтому считать эти растения чернозёмными нельзя. Обе эти травы покрывают нетронутые ещё целинные степи южной России и Сибири пучками своих жёстких листьев. Тут же растут менее распространённые виды: Ковыль Лессинга (Stipa lessingiana Trin. & Rupr.) и Ковыль узколистный (Stipa tirsa Steven), мало отличающиеся от Тырсы (Stipa capillata). Единственными девственными территориями произрастания ковыля в Европе является заповедная степь в Аскании-Нова (Херсонская область) и в заповедной Хомутовской степи (Донецкая область) на Украине.
В азово-каспийских странах, в степи Гоби растёт Stipa splendens Trin., или Achnatherum splendens (Trin.) Nevski (пуховник, или Чий киргизов, или Чий блестящий), образуя большие и высокие пучки длинных и жёстких, как проволока, листьев. Там называют эту характерную траву «дырису».
Подобная ей трава, называемая Эспарто (Stipa tenacissima Loefl. ex L., или Macrochloa tenacissima (Loefl. ex L.) Kunth) обильно произрастает в Алжире, Марокко и в Испании, образуя обширные заросли.
Ковыль гигантский (Stipa gigantea) распространён в центральной и южной частях Пиренейского полуострова и Северной Африке.
Вредное влияние на сельскохозяйственные угодья
Ковыль, распространенный на территории России и СНГ, не относится к ценным кормовым растениям и поэтому в местностях с преобладанием луговой растительности считается сорняком. Но поскольку его корневая система достаточно слабая — распространяться на лугах с хорошей многолетней дерниной он не может. Однако, в связи с тем, что ковыль более устойчив к засухе по сравнению с другими многолетними травами, он может начать доминировать в растительном покрове в тех местностях, которые хоть и не относятся к сухим степям, но в течение нескольких лет подвергались засухе и луговая дернина ослаблена. Этот процесс негативно сказывается на экосистеме, так как ковыль, во-первых, не образует чернозёма, а во-вторых, в его корневищах после окончания вегетации (которая заканчивается достаточно рано) начинают развиваться грибы, выделяющие в почву кислые ферменты. Эти факторы затрудняют восстановление ценных луговых трав после засухи. Такой процесс, приводящий к деградации растительного покрова, в ряде источников называется остепнением или заковыливанием лугов. В СССР, в местностях, прилегающих к ковыльным степям (Поволжье, Урал, Юг Западной Сибири), луга которых подвержены опасности остепнения, велась борьба с этим явлением, которая заключалась в периодических посевах ценных многолетних трав (особенно после засушливых лет), а также обводнение наиболее сухих участков. Участки лугов, пострадавших от сильных палов травы (особенно поздних) также сначала зарастают преимущественно ковылём и сорными однолетними травами (бурьяном).
Кроме того, семена ковыля вонзаются в кожу сельскохозяйственных животных, вызывая локальные воспаления (ковыльная болезнь). Наиболее эффективным средством борьбы с ковылём и его вредным влиянием является скашивание ковыля в фазе, предшествующей цветению. Стебли растений в этот период ещё не грубые и могут быть использованы (в смеси с другими травами) в качестве корма для лошадей и овец. Крупным рогатым скотом ковыль не поедается.
Значение и применение
Некоторые виды ковыля ценятся как кормовые растения, в частности как пастбищный корм для скота. Тем не менее, его пищевая ценность существенно ниже, чем у других многолетних трав. Выпас скота на заковыленных пастбищах во второй половине лета приводит к ковыльной болезни — ости ковыля впиваются в кожу животных и вызывают её воспаление.
Эспарто служит сырьём для плетения тканей (например, искусственного шёлка), а также для изготовления бумаги.
См. также
- Чий (Achnatherum)
Напишите отзыв о статье "Ковыль"
Примечания
- ↑ Об условности указания класса однодольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Однодольные».
Ссылки
- Ковыль // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- Ковыль, растения из семейства злаков // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/transcoded/8/82/%D0%9A%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%BB%D1%8C.ogv/%D0%9A%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%BB%D1%8C.ogv.720p.webm Ковыль Донецкого кряжа на Украине.] видео
Отрывок, характеризующий Ковыль
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
