Коган, Лазарь Иосифович
Лазарь Иосифович Коган<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> | |||
| |||
---|---|---|---|
16 июня 1930 — 9 июня 1932 | |||
Предшественник: | Фёдор Иванович Эйхманс | ||
Преемник: | Матвей Давыдович Берман | ||
Рождение: | 1889 | ||
Смерть: | 3 марта 1939 | ||
Военная служба | |||
Звание: | <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Ла́зарь Ио́сифович Ко́ган (1889 — 3 марта 1939) — деятель ВЧК-ОГПУ-НКВД СССР, старший майор госбезопасности (1935). Начальник ГУЛАГ ОГПУ (1930—1932). Заместитель начальника ГУЛАГ ОГПУ-НКВД (1932—1936). Арестован в 1938. Расстрелян в 1939. Реабилитирован в 1956.
Назван Солженицыным одним из «главных подручных у Сталина и Ягоды, главных надсмотрщиков Беломора, шестерых наёмных убийц», виновных в гибели десятков тысяч жизней[1].
Биография
Родился в Енисейской губернии в еврейской семье, отец по профессии торговец мехом.
Активный участник революционного движения, анархо-коммунист. В 1908 Киевским военно-окружным судом за участие в вооружённых ограблениях приговорён к смертной казни, заменённой вечной каторгой, которую отбывал в Елисаветградском и Херсонском централах. Член партии большевиков с июля 1918 г. Служил в РККА — комиссар батальона, начальник партийной школы.
В 1920 — начальник Особого отдела (ОО) 9-й армии, начальник ОО при ЧК Терской области. Затем в ЧК-ГПУ на Северном Кавказе — начальник Новороссийской ЧК, с 1923 — заместитель начальника Дагестанской ЧК.
С 1926 — помощник начальника Главного управления погранохраны и войск ОГПУ (ГУПО и В/ОГПУ) СССР.
В 1930 — помощник начальника ОО ОГПУ.
В 1930—1932 — начальник УЛАГ ОГПУ, с 1932 — заместитель начальника ГУЛАГ, начальник Беломорстроя, до августа 1936 — начальник строительства канала Москва-Волга.
В 1936—1937 — заместитель народного комиссара лесной промышленности СССР.
Награждён орденом Ленина (1933), орденом Красного Знамени. Член ЦИК СССР в 1935—1937.
Арестован 31 января 1938. 3 марта 1939 расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
Реабилитирован в 1956.
Напишите отзыв о статье "Коган, Лазарь Иосифович"
Примечания
- ↑ «Так впору было бы им выложить на откосах канала шесть фамилий — главных подручных у Сталина и Ягоды, главных надсмотрщиков Беломора, шестерых наёмных убийц, записав за каждым тысяч по тридцать жизней: Семён Фирин — Матвей Берман — Нафталий Френкель — Лазарь Коган — Яков Раппопорт — Сергей Жук.» // «Архипелаг ГУЛАГ», — Том 2. Часть 3. Глава 3.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Коган, Лазарь Иосифович
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
- Родившиеся в 1889 году
- Умершие 3 марта
- Умершие в 1939 году
- Персоналии по алфавиту
- Старшие майоры государственной безопасности
- Революционеры России
- Казнённые политики
- Кавалеры ордена Красного Знамени
- Сотрудники НКВД
- Начальники ГУЛАГа
- Расстрелянные в СССР
- Посмертно реабилитированные
- Реабилитированные в СССР
- Члены ЦИК СССР