Кожевников, Сергей Николаевич (учёный)

Не следует путать с Кожевников, Сергей Николаевич (политработник).

Сергей Николаевич Кожевников
Дата рождения:	23 сентября 1906(1906-09-23)
Место рождения:	Екатеринослав
Дата смерти:	29 сентября 1988(1988-09-29) (82 года)
Научная сфера:	механика
Учёная степень:	доктор технических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Московский индустриально-педагогический институт
Награды и премии:

Сергей Николаевич Кожевников (23 сентября 1906 года в городе Екатеринослав — 29 сентября 1988 года) — советский учёный-механик, кандидат технических наук (1937 год), лауреат Государственной премии СССР (1968 год), заслуженный деятель науки Украинской ССР (1976 год).

Биография

Сергей Николаевич Кожевников родился 23 сентября 1906 года в городе Екатеринослав, а уже в 1922 году он окончил Екатеринославскую классическую гимназию, которую преобразовали в 1918 году в Единую трудовую школу.

В 1922-1925 годах он был учеником слесаря фабрично-заводского училища при Днепропетровском металлургическом заводе, а после того, как закончил обучение в училище, Сергей Николаевич Кожевников поступил на подготовительное, а затем физико-технического отделение на механико-математическую специальность Московского индустриально-педагогического института, который окончил в 1930 году.

В 1930—1934 годая Сергей Николаевич Кожевников являлся аспирантом кафедры технической механики, ассистентом и руководителем лаборатории кафедры деталей машин и сопротивления материалов Московского индустриально-педагогического института и в 1932—1937 годы работал сотрудником Московского научно-исследовательского института металлорежущих станков (ЭНИМС).

В период с 1934 по 1941 годы Сергей Николаевич Кожевников устроился на пост доцента кафедры прикладной механики Московского авиационного института,

В поддержку развития идей Леонида Владимировича Ассура Сергей Николаевич Кожевников в 1937 году зачитал курс лекций «Структура и кинематический анализ механизмов» в Московском институте повышения квалификации инженеров. В том же году Сергею Николаевичу Кожевникову присвоили ученую степень кандидата технических наук по совокупности работ в области динамики металлорежущих станков.

В 1940 году защитил в Московском высшем техническом училище докторскую диссертацию на тему «Динамика неустановившихся процессов в машинах».

В период с 1941 по 1943 годы Сергей Николаевич Кожевников работал заведующим кафедрой теории механизмов и машин Московского авиационного института, из-за угрозы взятия Москвы эвакуированного в Алма-Ату. Там он одновременно с основной работой занимался над оборонной тематикой и в области кинематики и динамики швейных машин, но в ноябре 1943-го года Сергей Николаевич Кожевников возвратился в Москву.

В 1943-1944 годах Сергей Николаевич Кожевников работал заведующим кафедрой теории механизмов и машин и научно-исследовательским отделом Московского авиационно-технологического института, но в 1944 году Сергей Николаевич Кожевников вновь переезжает, только уже в свой родной город — Днепропетровск. Там с 1944 по 1960 годы он работал заведующим кафедрой теории механизмов и машин Днепропетровского металлургического института и

В 1947 году Сергея Николаевича Кожевникова избрали на пост депутата Октябрьского районного совета города Днепропетровск сроком до 1953 года. И уже в 1953 году Сергей Николаевич Кожевников был опять избран депутатом, только уже депутатом Городского совета г. Днепропетровска сроком до 1957 года.

В 1951 году Сергей Николаевич Кожевников был избран членом-корреспондентом АН Украины по специальности «Автоматизация металлургического оборудования».

В 1954 году Сергей Николаевич Кожевников принимал участие в работе I Всесоюзного совещания по основным проблемам теории механизмов и машин, проводившегося в Москве), где выступал с программным докладом «Основные проблемы теории металлургических машин и оборудования».

С 1954 по 1962 годы заведовал отделом автоматизации металлургического оборудования Института чёрной металлургии АН Украины, а с 1956 по 1963 годы читал курс лекций по автоматизации металлургического производства во Фрайбергской горной академии.

В 1958 году Сергей Николаевич Кожевников участвовал в Международном симпозиуме по теории механизмов в Ахене, в том же году председательствовал в секции динамики машин II Всесоюзного совещания по основным проблемам теории машин и механизмов, проходившего в Москве.

В 1958 году его назначили на пост члена пленума областного совета профсоюзов Днепропетровской области Украины. Этот пост занимал до 1962 года

В 1961 году Сергей Николаевич Кожевников председательствовал в секции динамики машин III Всесоюзного совещания по основным проблемам теории машин и механизмов, проходившегося в Москве.

В 1962 году переезжает в Киев, в это же году становится заведующии кафедрой теории механизмов и машин и теоретической механики Киевского института инженеров гражданской авиации. На этой должности проработал до 1968 года. Во время работы заведующим кафедрой Сергей Николаевич Кожевников основывает Киевский семинар по теории машин и механизмов.

В 1964 году Сергей Николаевич Кожевников председательствовал секцией динамики машин IV Всесоюзного совещания по основным проблемам теории машин и механизмов, проходившегося в Киеве, а в 1965 году принимает участие в работе I Международного конгресса по теории механизмов и машин (город Варна, Болгария) и II съезда по теоретической и прикладной механике, проходившегося в Москве.

В 1967 году председательствовал в секции динамики машин V Всесоюзного совещания по основным проблемам теории машин и механизмов, который состоялся в городе Сухуми.

С 1968 по 1970 годы Сергей Николаевич Кожевников работал заведующим кафедрой сопротивления материалов Украинской сельскохозяйственной академии, а с 1970 по 1978 годы работал заведующим сектором механики машин и отделом теории машин и механизмов Института геотехнической механики АН Украины (Киевский филиал).

В 1970 году председательствовал секции динамики машин VI Всесоюзного совещания по основным проблемам теории машин и механизмов, проводившегося в городе Ленинград.

В 1971 году Сергей Николаевич Кожевников участвовал в работе III Международного конгресса по теории машин и механизмов и II Генеральной ассамблеи IFTOMM (город Купари, Югославия), в том же году он был избран членом Исполнительного комитета IFTOMM (комиссия «С» по связи науки с промышленностью).

В 1972 году был членом оргкомитета, председатель секции теории машин и механизмов IV съезда по теоретической и прикладной механике, который проводили в Киеве.

В 1974 году был председателем секции динамики машин VII Всесоюзного совещания по основным проблемам теории машин и механизмов, проводившегося в городе Тбилиси, в это же году председательствовал оргкомитетом Международного симпозиума по динамике тяжелых машин, проводившегося в Донецке, а в 1977 году Сергей Николаевич Кожевников был членом оргкомитета и председатель секции динамики машин I съезда по теории машин и механизмов (город Алма-Ата).

С 1978 по 1988 годы был заведующим отделом теории машин и механизмов Института механики АН Украины.

Сергей Николаевич Кожевников в 1980 году участвовал в работе V съезда по теоретической и прикладной механике, проводившегося в Москве, а в 1982 году был членом оргкомитета и руководителем секции динамики машин II съезда по теории машин и механизмов, который проводили в городе Одесса.

В 1983 году Сергей Николаевич Кожевников был избран почетным членом Международной федерации по теории механизмов и машин.

Умер 29 сентября 1988 года. Похоронен в Киеве на Байковом кладбище.

Вклад в науку

Сергей Николаевич Кожевников заложил основы принципиально нового научного направления — нестационарной динамики машин с реальными физическими свойствами звеньев привода (нелинейными характеристиками, упругостью) и учетом процессов в гидравлических, электрических и других подсистемах.

Сергей Николаевич Кожевников внёс значительный вклад в развитие теории структурного анализа и синтеза механизмов, биомеханику, экспериментальные методы исследования динамики тяжелых машин, кинематику и другие разделы механики машин.

Сергей Николаевич Кожевников уделял большое значение педагогической деятельности — преподавал и заведовал кафедрами в Московском авиационном и Московском авиационно-технологическом институтах, Днепропетровском металлургическом институте, Киевском институте инженеров гражданской авиации, Украинской сельскохозяйственной академии.

Во время работы заведующим кафедрой теории механизмов и машин Днепропетровского металлургического института Сергей Николаевич Кожевников создал теперь уже одну из лучших на Украине лабораторию по теории механизмов и основание Днепропетровского семинара по теории механизмов и машин.

Опубликованные работы

• 1933 год — первые научные работы: цикл статей по технической механике «Беседы с машиностроителем».
• 1939 год — издание монографии «Эпициклические передачи».
• 1940 год — Сергей Николаевич Кожевников защитил в Московском высшем техническом училище докторскую диссертацию на тему «Динамика неустановившихся процессов в машинах».
• 1950 год — вместе с Я. И. Есипенко, Я. М. Раскиным Сергей Николаевич Кожевников издл справочник «Элементы механизмов», в котором описано более 2500 механизмов и их элементов, классифицированных по функциональным признакам.
• 1948—1961 годы — издание трудов с учениками ряда монографий: «Механика швейных машин» (с М. М. Пруслиным, 1948 год), «Исследование работы передвижного бокового вагоноопрокидывателя» (с П. Я. Скичко, 1958 год); «Аппаратура и механизмы гидро-, пневмо- и электроавтоматики металлургических машин» (с В. Ф. Пешатом, 1961 год).
• 1949 год — издание учебника Сергея Николаевича Кожевникова «Теория механизмов и машин», впоследствии получившего всеобщее признание, впоследствии переиздававшегося четыре раза на русском языке, а также на польском, чешском, венгерском и китайском языках.
• 1961 год — издание монографии «Динамика машин с упругими звеньями»;
• 1973 год — проведя цикл исследований по расчету гидравлического и пневматического приводов, завершившился изданием монографии «Гидравлический и пневматический приводы металлургических машин» (совместно с В. Ф. Пешатом).
• 1974—1978 годы — издание совместно с учениками монографий: «Оборудование цехов с пилигримовыми трубопрокатными установками» (с А. В. Праздниковым и другими) и «Карданные передачи» (с П. Д. Перфильевым).
• 1979 год — опубликование труда «Основание структурного синтеза механизмов», являющегося результатом глубокого и многолетнего исследования вопросов корректного структурообразования механизмов.
• 1986 год — опубликование монографии «Динамика нестационарных процессов в машинах».

Награды и титулы

• Доктор технических наук (1940 год);
• Профессор (1942 год)
• Член-корреспондент АН Украины (1951 год)
• Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1946 год);
• 2 ордена Трудового Красного Знамени (1949 и 1953 годы);
• Лауреат Государственной премии СССР (1968 год);
• Заслуженный деятель науки Украинской ССР (1976 год).

Ссылки

• mechanizmy.narod.ru/
• www.cgntb.dp.ua/menu_167.html

Отрывок, характеризующий Кожевников, Сергей Николаевич (учёный)

– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.