Кожубергенов, Даниил Александрович
| Даниил Александрович Кожабергенов | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Принадлежность | |
| Род войск |
Армия СССР |
| Годы службы | |
| Звание |
Красноармеец <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
| Часть |
4-я рота 2-го батальона 1075-го стрелкового полка |
| Сражения/войны | |
Даниил Александрович Кожубергенов (Кужебергенов, Кожебергенов, Кожабергенов; 1917, Алма-Ата — 1976, Алма-Ата) — красноармеец, входивший в первые списки 28 героев-панфиловцев. Когда выяснилось, что Кожубергенов остался жив и на непродолжительное время попал в немецкий плен, его имя в перечне представленных посмертно к званию Героя Советского Союза было заменено на однофамильца Алиаскара.
Содержание
Биография
Даниил получил начальное образование и устроился работать грузчиком на Алма-Атинскую табачную фабрику. В июле 1941 года его призвали в Красную Армию и зачислили в формирующуюся в городе 316-ю стрелковую дивизию. 16 ноября 4-я рота 2-го батальона 1075-го стрелкового полка, где Кожубергенов служил связным командира Клочкова, вступила в тяжёлый бой у разъезда Дубосеково.
По официальным данным, все 28 оборонявшихся воинов погибли, каждый из них был представлен к награждению званием Героя Советского Союза. Однако Кожубергенов остался жив, на несколько часов попал в плен, откуда бежал к бойцам кавалерийского корпуса Доватора. Вместе с ними он участвовал в боях, а после возвращения в тыл был арестован как сдавшийся с оружием в руках. В июле 1942 года лейтенант НКВД Соловейчик допросил Кожубергенова, который заявил, что в бою не участвовал. В списке представленных к высшей награде Даниил Кожубергенов был заменён на Аскара Кожубергенова. Даниила заключили в Таганскую тюрьму, откуда он попал в маршевую роту. В её составе он участвовал в боях за Ржев, где был тяжело ранен. После долгого лечения в госпиталях Кожубергенова комиссовали.
После войны он работал истопником в алма-атинском Институте онкологии. Журналист Михаил Митько занялся случаем Кожубергенова и выяснил личность Аскара Кожубергенова. В указе на награждение годом его рождения был указан также 1917, однако на самом деле он родился в 1924 году. Воспитывался в детском доме, в 1938 году был усыновлён Истамбеком Тазабековым. Тазабеков рассказал, что Али-Аскар был призван в армию не ранее января 1942 года, а потому физически не мог участвовать в бою у Дубосеково. Он погиб в небоевой обстановке на Дальнем Востоке, отчим вернул обратно присланную грамоту Героя. В 1966 году «Комсомольская правда» выпустила статью в защиту Даниила, и его вызвали в Москву. Соловейчик заявил, что его заставили выбить признание Кожубергенова о неучастии в бою, и он угрожал тому пистолетом. Генерал Кузовков долго сверял армейскую фотографию Кожубергенова с обезображенным после тяжёлого ранения лицом человека перед ним, после чего отослал Даниила обратно в Алма-Ату.
В 1976 году Даниил Кожубергенов умер.
Память
- На монументе в Алма-Ате фамилия «Кожубергенов» высечена без имени.
- Даниил Кожубергенов упомянут в поэме Николая Тихонова «Слово о 28 гвардейцах»[1].
Напишите отзыв о статье "Кожубергенов, Даниил Александрович"
Примечания
- ↑ [www.novayagazeta.ru/society/45393.html 86 бывших героев. Из них двое — панфиловцы] на сайте Новой газеты
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=6524 Алиаскар Кожебергенов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 12 сентября 2014.
- [ukamina.com/books/podvig.html Подвиг и подлог] Григорий Брейгин
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Кожубергенов, Даниил Александрович
– Изволь, ваше благородие…Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
Казаки отдали лошадь за два червонца, и Ростов, теперь, получив деньги, самый богатый из офицеров, купил ее.
– Mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval, – добродушно сказал альзасец Ростову, когда лошадь передана была гусару.
Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
