Козлова, Мария Семёновна (философ)

Мари́я Семёновна Козло́ва
Дата рождения:	14 декабря 1933(1933-12-14)
Место рождения:	Владивосток, СССР
Дата смерти:	31 декабря 2011(2011-12-31) (78 лет)
Место смерти:	Санкт-Петербург, Россия
Страна:	→
Научная сфера:	История философии
Место работы:	Институт философии РАН
Учёная степень:	доктор философских наук
Альма-матер:	МГУ имени М. В. Ломоносова ЛГУ имени А. А. Жданова
Известна как:	специалист в области истории философии, метафилософии, эпистемологии, создатель концепции диалектики познания и трактовки проблем субъектно-объектного анализа

Мари́я Семёновна Козло́ва (14 декабря 1933 — 31 декабря 2011) — советский и российский философ и переводчик, специалист в области истории философии, метафилософии, эпистемологии. Создатель концепции диалектики познания и трактовки проблем субъектно-объектного анализа.

Переводчик и исследователь философского наследия Людвига Витгенштейна.

Доктор философских наук, ведущий научный сотрудник сектора современной западной философии Института философии РАН.

Биография

Родилась 14 декабря 1933 года во Владивостоке.

В 1956 году окончила философский факультет МГУ имени М. В. Ломоносова и преподавала философию в высшей школе (философский факультеты ЛГУ, МГУ и др.).

В 1964 году окончила аспирантуру философский факультета ЛГУ имени А. А. Жданова.

В 1965 году защитила диссертацию на соискание учёной степени кандидата философских наук по теме «Концепция знания в философии Л. Витгенштейна».

В 1974 году защитила диссертацию на соискание учёной степени доктора философских наук по теме «Проблемы философии языка».

В 1979—1988 годы — профессор и заведующая кафедрой философии Ленинградского горного института.

С 1988 года — ведущий научный сотрудник сектора современной западной философии Института философии РАН.

Научная деятельность

Самой главной темой философской творческой деятельности М. С. Козловой являлась разработка начиная с 1975 года концепции философии, что нашло отражение в новом рассмотрении таких вопросов как «Философия в системе культуры», «Роль философских идей в историческом процессе развития науки»" и др. М. С. Козлова является автором концепции диалектики познания и трактовки проблем субъектно-объектного анализа, где важное место занимают авторское понимание принципа «индивидуации», под которым понимается индивидуально-личная сторона человеческой деятельности, познания, культуры, а также осмысление диалектических противоположностей (субъективное — объективное и др.) как особых «регулятивных» идей, направляющих многогранный анализ сложных познавательных процессов. Ей была предложена в настоящее время широко получившая распространение концепция гуманитарного знания, которая основывается на обращении к гуманистике (включая её различные измерения — этическое, религиозное, эстетическое) в качестве «живого опыта», предполагающего причастность человека — личную, эмоциональную и другую. На основании этих исследований М. С. Козлова проанализировала гуманитарные особенности самого ёмкого из всех видов человеческого знания — философского.

Многие годы М. С. Козлова занималась изучением философского наследия Людвига Витгенштейна. Именно ей принадлежит право первенства в отечественной философской мысли в наиболее полном описании и оценке концепции этого выдающегося философа XX в. — функционально-деятельной концепцию языка и нетрадиционной „картину“ динамики, действия языка. Ей было показано, что бытовавшее до этого времени представление Витгенштейна как философа-позитивиста является неправомерным. Кроме того М. С. Козлова обосновала новые истолкования ряда ключевых положений аналитической философии Витгенштейна — понимание философии как метода прояснения в философии позднего Витгенштейна, тезис о парадоксальном характере философского рассуждения и «бессмысленности философских фраз», суждения об особом человеческом опыте переживания высокого, не поддающемся высказыванию (этика, религия) и др.

М. С. Козлова также выступила в качестве переводчика и издателя основных философских трудов Л. Витгенштейна, как и стала составителем библиографии о его творчества на русском языке, составителем и ответственным редактор первого в России коллективного труда «Философские идеи Людвига Витгенштейна» (1996), что стало важной вехой в складывании сообщества отечественных специалистов в области аналитической философии и наследия философа.

Научные труды

Монографии

• Козлова М. С. Философия и язык. М., 1972
• Козлова М. С. Диалектика познания. Компоненты, аспекты, уровни. [В соавт.]. Л., 1983

Статьи

• Козлова М. С. О своеобразии социально-гуманитарного знания // Протоколы XV Всемирного философского конгресса. София, 1973
• Козлова М. С. Проблемы оснований науки // Природа научного познания. Минск, 1979
• Козлова М. С. О роли философских идей в историческом процессе развития науки // Вопросы методологии историко-научных исследований. М., 1982
• Козлова М. С. Идея языковых игр // Философские идеи Людвига Витгенштейна. / ред.-сост. М. С. Козлова. М., 1986
• Козлова М. С. Философия, её назначение, смысл и функции // Введение в философию. Учебник для вузов. Ч.1. М., 1989. Гл.1
• Козлова М. С. Диалектика. // Введение в философию. Учебник для вузов. Ч.1. М., 1989. Гл.7
• Козлова М. С. Назначение философии. Мысли К.Маркса. [В соавт.] // Историко-философский ежегодник. М., 1989
• Козлова М. С. Размышления о феноменах сознания в трудах позднего Л. Витгенштейна // Проблемы сознания в западной философии XX в. М., 1989
• Козлова М. С. Философия как деятельность. Мысли Л. Витгенштейна // Аналитическая философия. Вып.3. М., 1991
• Козлова М. С. Вера и знание. Проблема границы. (К публикации работы Л. Витгенштейна «О достоверности») // ВФ. 1991. № 2
• Козлова М. С. Витгенштейн Л. Философские работы. Ч.1 Ч.2. М., 1994 (перевод, научный комментарий, вступительные статьи)
• Козлова М. С. G.Ryle. Dilemmas. Oxford. 1960 // Вопросы философии. 1996. № 6. (Перевод, прим.)
• Козлова М. С. Дилеммы. Опыт философского анализа // Вопросы философии. 1996. № 6.
• Козлова М. С. Джон Уиздом. Концепция философских парадоксов // История философии. М., 1997. № 1
• Козлова М. С. Аналитическая философия // История философии. Запад — Россия — Восток. Учебник для студентов высш. уч. завед. Кн.3. М., 1998
• Козлова М. С. Л.Витгенштейн: особый подход к философии (к проблеме бессмысленности философских фраз) // Вопросы философии. 1998. № 5
• Козлова М. С. Гильберт Райл. Дилеммы. Главы из кн.: «Дилеммы». Перевод, примеч. // Райл Гильберт. Понятие сознания. М., 1999
• Козлова М. С. "О книге Г.Райла «Дилеммы» // Райл Гильберт. Понятие сознания. М., 1999
• Козлова М. С. Был ли Л. Витгенштейн логическим позитивистом? (К пониманияю природы философии) // История философии № 5. М., 2000
• Козлова М. С. Витгенштейн: новый образ философии // Вопросы философии. 2001. № 8
• Козлова М. С. Г. Х. фон Вригт. Витгенштейн и двадцатый век. Перевод, примеч. [В соавт.] // Вопросы философии. 2001. № 8.

Литература

• Алексеев П. В. [www.az-libr.ru/index.htm?Persons&0B5/84e77bbb/0001/a1252315 Козлова, Мария Семёновна] // Философы России XIX-XX столетий. Биографии, идеи, труды. — 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Академический проект, 2002. — 1152 с. — ISBN 5-8291-0148-3.

Отрывок, характеризующий Козлова, Мария Семёновна (философ)

– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.