Козяны

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Агрогородок
Козя́ны
белор. белор. Казя́ны
Страна
Белоруссия
Область
Витебская
Район
Сельсовет
Координаты
Первое упоминание
Высота НУМ
120 м
Население
473 человека (2009)
Часовой пояс
Телефонный код
+375 2153
Почтовый индекс
211994
Показать/скрыть карты

Козя́ны (белор. Казя́ны) — агрогородок в Браславском районе Витебской области Белоруссии. Входит в Видзовский сельсовет. Население 473 человек (2009)[1].





География

Агрогородок находится в 17 км к юго-востоку от Видз и в 20 км к северу от Постав. Козяны находятся в самой южной точке Браславского района, в километре к западу проходит государственная граница с Литвой, а к югу начинается Поставский район. Козяны — транспортный узел, через него проходит шоссе Р27 (Браслав — Поставы), а также начинается шоссе Р18 (Козяны — Шарковщина — Миоры — Верхнедвинск). С связи с близостью литовской границы Козяны входят в приграничную зону Республики Беларусь с особым порядком посещения, однако погранперехода в самом селе нет.

Козяны стоят на левом берегу реки Дисна при впадении в неё реки Дрисвята. Чуть ниже Козянов в Дисну впадает река Бирвета.

История

Первое письменное упоминание о Козянах датируется 1504 годом. В 1514 году местность находилась во владении рода Зеновичей и входила в Ошмянский повет[2].

Согласно административно-территориальной реформе середины XVI века Козяны вошли в состав Браславского повета Виленского воеводства. В XVII века поселением владели Пацы. В 1686 году подкоморий Ф. Я. Пац передал часть своих владений виленским бенедиктинкам, которые соорудили в Козянах греко-католическую церковь.

В результате третьего раздела Речи Посполитой (1795) Козяны оказались в составе Российской империи, в Дисненском уезде Виленской губернии. В 1800 году городком владел Н. Манузи, здесь было 90 дворов, деревянная греко-католическая церковь Святого Духа. Рядом находилась одноименная деревня (56 дворов). В ходе Отечественной войны 1 июля 1812 года под городком произошла стычка между арьергардом отступавшего кавалерийского корпуса П. П. Палена и французами. С 1823 года поселением владели Плятеры[2].

Состоянием на 1866 год в местечке было 35 дворов. В конце XIX века граф Ф. Плятер основал около Козянов картонный, лесопильный и гонтовый заводы. С 1895 года в Козянах действовала школа, одна из самых старых в Браславском районе. В начале XX века построена православная каменная церковь св. Духа. В Первую мировую войну в сентябре 1915 Козяны заняли немецкие войска.

По Рижскому мирному договору (1921 года) Козяны попали в состав межвоенной Польской Республики, где входили в Браславский повет Виленского воеводства.

В 1939 году Козяны вошли в состав Белорусской ССР, где в 1940 году стали центром сельсовета Видзовского района (с 1960 в Браславском районе). В Великую Отечественную войну с июля 1941 по 8 июля 1944 Козяны находились под немецко-фашистской оккупацией. В ночь перед 7 ноября 1942 года литовские советские партизаны из группы Арлаускаса и белорусские советские партизаны разгромили гарнизон в селении Козяны, здесь были уничтожены 150 и захвачены в плен 18 гитлеровцев[3].

В 1995 году в деревне было 590 дворов. В Козянах располагается центр открытого акционерного общества «Новая Гвардия». До 2003 года деревня являлась центром Козянского сельского совета, который сейчас входит в состав Видзовского сельского совета.

Достопримечательности

  • Церковь Святого Духа (не позднее 1895 года).

Утраченное наследие

  • Часовня Святой Троицы

Напишите отзыв о статье "Козяны"

Примечания

  1. [pop-stat.mashke.org/belarus-census/viciebskaja.htm Результаты переписи]
  2. 1 2 Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Кадэты — Ляшчэня / Беларус. Энцыкл.; Рэдкал.: Г. П. Пашкоў (галоўны рэд.) і інш.; Маст. Э. Э. Жакевіч. — Мн.: БелЭн. ISBN 985-11-0041-2
  3. Борьба за Советскую Прибалтику в Великой Отечественной войне 1941—1945 (в 3-х книгах). Книга 1. Рига, «Лиесма», 1966. стр.311

Ссылки

  • [globus.tut.by/kozyany/index.htm Козяны на сайте globus.tut.by]

Отрывок, характеризующий Козяны


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.