Ленино-Кокушкино
| Село
Ленино-Кокушкино
Показать/скрыть карты
|
Ленино-Кокушкино (тат. Ленино-Кокушкино, неофициальное название тат. Апакай) — поселок в Пестречинском районе, Республики Татарстан, в 10 км к северу от районного центра Пестрецы. Поселок расположен на реке Ушня в бассейне реки Мёша. Население: 2703 (2000 год), 2270 (1989 год), 63% являются этническими татарами и 34% этническими русскими. Основным занятием жителей являются сельское хозяйство.Имеются средняя и музыкальная школы, а также мечеть[1] и церковь .
История
Село известно со времен Казанского ханства под названием тат. Яңасала. В Российской империи и до 1924 года село называлось — Кокушкино, а затем до 1964 года — Ленино, а после объединения с деревней Апакаево в 1964 году — современное название — Ленино-Кокушкино[2]. Название Ленино у села после смерти В. И. Ульянова-Ленина в 1924 году.
Деревня Кокушкино Казанской губернии была имением Александра Дмитриевича Бланка[2] — отца Марии Александровны Бланк, в замужестве Ульяновой. Здесь в имении отца прошли её детство и юность и здесь в 1887—1888 годах находился в ссылке В. И. Ленин. Двухэтажный дом где он жил сгорел в 1902 году. 22 января 1939 года в сохранившемся после пожара флигеле дома был создан музей. В 1991 году деревня Ленино-Кокушкино получила статус природно-исторического заповедника.
В селе родился Герой Советского Союза Галимзан Камалеев.
Напишите отзыв о статье "Ленино-Кокушкино"
Примечания
Ссылки
- Татарский энциклопедический словарь. — Казань, 1999.
- Валидова К. Г. Дом - музей В. И. Ленина. Кокушкино 2 изд. Казань: Таткнигоиздат, 1974
- Ульянов Д. И. Воспоминание о Кокушкино //Ульянов Д. И. Воспоминания о Владимире Ильиче. - М., 1964
|
Это заготовка статьи по географии Татарстана. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Ленино-Кокушкино
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
