Кокшаров, Виктор Анатольевич

Виктор Анатольевич Кокшаров<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
председатель Правительства Свердловской области
19 июня 2007 — 7 декабря 2009
Предшественник:	Алексей Петрович Воробьёв
Преемник:	Анатолий Леонидович Гредин
Рождение:	1 августа 1964(1964-08-01) (59 лет) Каменск-Уральский, РСФСР
Партия:	Единая Россия
Образование:	Уральский государственный университет (1986)
Учёная степень:	кандидат исторических наук (1992)
Автограф:

Ви́ктор Анато́льевич Кокшаро́в (род. 1 августа 1964, Каменск-Уральский, Свердловская область) — российский политик, председатель Правительства Свердловской области (2007—2009), ректор Уральского федерального университета имени первого Президента России Б.Н.Ельцина (с 9 апреля 2010 года).

Образование

В 1986 году окончил исторический факультет Уральского государственного университета имени А. М. Горького.

Кандидат исторических наук (1992).

Проходил повышение квалификации по программам Фонда Фридриха Науманна (Германия), ТАСИС (в УрАГС), информационного агентства США по государственной поддержке малого и среднего бизнеса , окончил курсы повышения квалификации по программе института Джона Смита в Бирмингемском университете.

Карьера

После получения диплома остался работать в УрГУ, был ассистентом кафедры истории СССР, секретарём комитета ВЛКСМ, старшим преподавателем кафедры новейшей истории и теории международных отношений. В 1995 году перешёл в Уральское отделение РАН на должность главного специалиста управления внешних связей президиума отделения. Впрочем, в одном из местных СМИ в 2007 году появилась информация (со ссылкой на неназванные источники в правительстве Свердловской области и неназванного сотрудника Управления ФСБ по Свердловской области), что в этот период Виктор Кокшаров служил в органах государственной безопасности, выполняя ряд поручений за границей, а на кафедре бывал редко и к 2007 году уже был полковником запаса ФСБ.

В начале 2000-х стал начальником информационно-аналитического управления Министерства международных и внешнеэкономических связей Свердловской области. 11 мая 2004 года указом губернатора Свердловской области Эдуарда Росселя Кокшаров был назначен министром международных и внешнеэкономических связей Свердловской области (в правительстве Алексея Воробьёва). Пост министра оставался вакантным с марта, когда прежний руководитель ведомства Юрий Осинцев был избран председателем Палаты представителей Законодательного собрания Свердловской области.

18 июня 2007 года Воробьёв, возглавлявший областное правительство более 11 лет, подал в отставку «по состоянию здоровья». Основным претендентом на его пост считалась 1-й вице-премьер Галина Ковалёва, она же была назначена исполняющей обязанности председателя правительства. Однако уже во второй половине того же дня, 18 июня, Россель официально внёс в Областную думу на утверждение премьером кандидатуру Кокшарова. На следующий день, 19 июня, Кокшаров был утверждён в должности.

19 августа 2009 года президиум генерального совета партии «Единая Россия», принял решение внести президенту Российской Федерации предложение о трех кандидатурах на должность губернатора Свердловской области (В. А. Кокшаров, А. С. Мишарин, Э. Э. Россель). 10 ноября президент Дмитрий Медведев внёс в Областную думу на утверждение в должности Губернатора Свердловской области кандидатуру Мишарина, который был утверждён в должности и приступил к исполнению возложенных на него обязанностей 23 ноября 2009 года.

С 23 ноября по 7 декабря 2009 года Виктор Анатольевич Кокшаров продолжал руководить правительством области в качестве исполняющего обязанности председателя. 7 декабря новый губернатор внёс на рассмотрение Законодательного собрания области кандидатуру Анатолия Леонидовича Гредина, ставшего новым Председателем Правительства Свердловской области.

9 апреля 2010 года распоряжением Правительства РФ за подписью В. В. Путина Виктор Кокшаров назначен ректором вновь создаваемого Уральского федерального университета на 5 лет.

В апреле 2015 года Дмитрий Медведев продлил полномочия Кокшарова еще на 5 лет.

В апреле 2016 года Виктор Кокшаров подал документы на праймериз партии «Единая Россия» для того, чтобы его выдвинули кандидатом в Законодательное собрание Свердловской области и вскоре был включен в список кандидатов, где он значился «сторонником» этой партии. По итогам голосования Кокшарова обошел его собственный подчиненный — доцент одной из кафедр Уральского федерального университета М. Клименко. Однако Кокшаров все равно был выдвинут в областное Законодательное собрание от «Единой России» по тому же округу, где проиграл праймериз, но по партийному списку.

Доходы и имущество

По итогам 2014 года Кокшаров по своих доходам обошел остальных ректоров государственных вузов Екатеринбурга, заработав за год 11 млн 845 тыс. рублей. При этом формально собственности у Кокшарова почти не было — только квартира площадью 107 м². Его супруга заработала сравнительно немного за 2014 год — только 418 тыс. рублей. В собственности жены Кокшарова значились дом и земельный участок. При этом зарплаты подчиненных Кокшарову преподавателей университета были намного меньше. Например, в начале 2015 года в Уральском федеральном университете оклад преподавателя с ученой степенью был установлен в размере чуть более 14,5 тыс. рублей. В 2015 году доходы Кокшарова еще более увеличились — он заработал уже 12,8 млн рублей, то есть в среднем более 1 млн рублей в месяц.

Ссылки

• [news.yandex.ru/people/koksharov_viktor.html Пресс-досье Яндекса]

---

Отрывок, характеризующий Кокшаров, Виктор Анатольевич

– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.