Колер, Юрген

Юрген Колер
Общая информация
Прозвище	Der Kokser (Кокс)
Родился	6 октября 1965(1965-10-06) (58 лет) Ламбсхайм, ФРГ
Гражданство	Германия
Рост	186 см
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1975—1981	Ян (Ламбсхайм)
1982—1983	Вальдхоф
Клубная карьера*
1983—1987	Вальдхоф	95 (6)
1987—1989	Кёльн	57 (2)
1989—1991	Бавария (Мюнхен)	55 (6)
1991—1995	Ювентус	102 (8)
1995—2002	Боруссия (Дортмунд)	191 (14)
Национальная сборная**
1983—1984	ФРГ (до 18)	8 (1)
1985—1987	ФРГ (до 21	11 (0)
1986—1998	ФРГ/Германия	105 (2)
Тренерская карьера
2002—2003	Германия (до 21)
2005—2006	Дуйсбург
2008	Аален
2012	Бонн	мол.
2013—2015	Виргес
2015—2016	Хауэнштайн
2016—н.в.	Альфтер
Международные медали
Чемпионаты мира
Золото	Италия 1990
Чемпионаты Европы
Бронза	ФРГ 1988
Серебро	Швеция 1992
Золото	Англия 1996
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Юрген Колер (нем. Jürgen Kohler; 6 октября 1965, Ламбсхайм, ФРГ) — немецкий футболист, защитник. Его 20-летняя карьера прошла в большинстве своем на полях Германии. Единственным иностранным клубом в послужном списке Колера является туринский «Ювентус».

Спортивная карьера

Вместе с «Ювентусом» Колер выиграл Кубок УЕФА сезона 1992/1993 и скудетто 1995. Будучи игроком «Баварии», он также завоевывал титул чемпиона своей страны (1990), однако подлинный успех и признание пришли к Юргену Колеру во время его игры за дортмундскую «Боруссию». В промежутке между вторым (1996) и третьим (2002) званием чемпиона Германии Колер становится обладателем высшего трофея клубного футбола — Лиги Чемпионов, причем в финале был повержен бывший клуб игрока «Ювентус».

На уровне сборных Юрген Колер добился не менее выдающихся результатов: в его коллекции наград — золотые медали чемпионата мира и чемпионата Европы.

После завершения карьеры Колер тренировал молодежную сборную Германии (до 21 года), вслед за чем занимал пост спортивного директора клуба «Байер 04» (31 марта 2003 — 29 июня 2004). Впоследствии тренировал «Дуйсбург».

Отрывок, характеризующий Колер, Юрген

– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.