Колесников, Алексей Константинович

Алексей Константинович Колесников
А. К. Колесников
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	РИА, РККА, ВЧК—ОГПУ—НКВД
Годы службы	1915 — 1917, 1919 — ?, 1933 — 1947
Звание
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война в России
Награды и премии
В отставке	с марта 1947, на пенсии с июля 1952

Алексей Константинович Колесников (1895 — ноябрь 1967) — начальник Кооперативного управления НКВД СССР, подполковник (1943).

Биография

Родился в семье служащего-статистика, политического ссыльного (отец умер в 1904). Образование получил в 3-классной приходской школе города Орла в 1909. С 15 лет работал в родном городе: ученик в типографии Зайцева с октября 1910 по июнь 1911, ученик в частной бакалейной лавке до декабря 1911, ученик у веломастера Григорьева до марта 1912, ученик в Землеустроительной комиссии до июля 1913, корреспондент конторы акционерного общества Мальцовских заводов до ноября 1915.

В царской армии рядовой Отдельного пехотного батальона а Саратове с ноября 1915 по февраль 1916, затем рядовой самокатного батальона в Петрограде до апреля 1917, тогда же становится членом РСДРП(б). Вернулся на должность корреспондента конторы акционерного общества Мальцовских заводов, где проработал с апреля по сентябрь 1917. Затем секретарь Орловского губернского комитета, затем городского комитета РСДРП(б)—РКП(б) до апреля 1919. В РККА рядовой Казанского коммунистического батальона на Восточном фронте с апреля по август 1919.

В органах ВЧК—ГПУ—ОГПУ следователь Особого отдела 12-й армии с августа 1919. Начальник Информационного отдела (ИНФО) и агентуры Особого отдела 12-й армии до 1920. Заместитель начальника Особого отдела 58-й стрелковой дивизии, начальник карательной экспедиции Особого отдела 12-й армии в 1920. Старший инспектор, начальник инспекторского отделения Особого отдела Юго-Западного фронта, Киевского военного округа с 1920 по 1921. Начальник административно-организационной части Особого отдела Киевского военного округа с 1921 до октября 1922. Начальник организационно-инструкторского отдела Административно-организационного управления ГПУ в Москве до 1923. Начальник Хозяйственного отдела (ХОЗО) Административно-организационного управления (АОУ) ГПУ—ОГПУ СССР с 1923 до апреля 1930. Особоуполномоченный ОГПУ СССР по репатриациям, упоминается в январе 1925.

Управляющий делами ВСНХ СССР с апреля 1930 по апрель 1931. Управляющий трестом «Союзстандартжилстрой» с апреля по ноябрь 1931. Учился во Всесоюзной промакадемии им. И. В. Сталина с ноября 1931 по март 1933.

Опять в органах ОГПУ—НКВД как помощник управляющего делами ОГПУ-НКВД СССР по хозяйственным делам с 17 марта 1933, также начальник сельскохозяйственного отдела ОГПУ-НКВД СССР с 5 августа 1933 по 1 февраля 1936. По совместительству заместитель начальника Центрального управления торговли, производственно-бытовых предприятий и общепита (ЦТПУ) НКВД СССР с 1935 до 1 февраля 1936. Становится начальников ЦТПУ НКВД СССР, находясь в должности с 1 февраля по апрель 1936, затем начальник Центрального управление торговли, производственно-бытовых предприятий и общепита (ЦТПО) НКВД—Наркомата внешней торговли СССР с апреля 1936 по март 1937. Начальник Управления шоссейных дорог (УШОСДОР) Управления НКВД Московской области с 15 марта 1937 по 27 мая 1941. Заместитель начальника Дальстроя НКВД СССР по дорожному строительству с 27 мая 1941 по 6 апреля 1946. Временно исполняющий должность начальника ОЧО райотдела НКВД по Юго-Западному горно-промышленному управлению Дальстроя с 1 декабря 1943 по 1944. Начальник Управления военмормеханизации в Москве с апреля 1946 до марта 1947.

Пенсионер в Москве с марта 1947 по май 1950. Заместитель начальника Алтайского эксплуатационно-разведывательного управления в селе Путинцево Восточной части Казахской ССР с июня 1950 до июля 1952. Снова пенсионер в Москве с июля 1952.

Звания

• капитан ГБ;
• подполковник ГБ, 11.02.1943.

Награды

• знак «Почётный работник ВЧК—ГПУ (V)», 1927;
• орден «Знак Почёта», 17.01.1943;
• орден Трудового Красного Знамени, 24.02.1945;
• орден Красного Знамени, 12.05.1945;
• 1 медаль.

Литература

• [www.memo.ru/history/NKVD/kto/biogr/gb236.htm А. К. Колесников] // Петров Н. В., Скоркин К. В. [www.memo.ru/history/nkvd/kto/index.htm Кто руководил НКВД, 1934—1941: Справочник] / О-во «Мемориал» и др.; Под ред. Н. Г. Охотина и А. Б. Рогинского — М.: Звенья, 1999. — 504 с. — ISBN 5-7870-0032-3.

Отрывок, характеризующий Колесников, Алексей Константинович

– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.