Колесов, Василий Иванович
Поделись знанием:
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Василий Иванович Колесов (24 сентября 1904 года, д. Мартяновская Вологодской области — 2 августа 1992 года, Санкт-Петербург) — один из пионеров мировой кардиохирургии, 25 февраля 1964 года выполнил первое в мире маммаро-коронарное шунтирование человеку с помощью шовной техники на работающем сердце; доктор медицинских наук, профессор, полковник медицинской службы, заслуженный деятель науки РСФСР (1964), лауреат Государственной премии СССР[1].
Напишите отзыв о статье "Колесов, Василий Иванович"
Примечания
- ↑ [www.russika.ru/t.php?t=2641 Биография В. И. Колесова на сайте Russika.ru]
Литература
- [www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC548233/ Konstantinov I.E. Vasilii I. Kolesov: A Surgeon to Remember. Tex Heart Inst J. 2004; 31(4): 349—358]
- [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/24399182?dopt=Abstract Sedov VM, Nemkov AS. Vasilii Ivanovich Kolesov: pioneer of coronary surgery. Eur J Cardiothorac Surg. 2014 Feb;45(2):220-4.]
- Kolesov VI. Mammary artery-coronary artery anastomosis as method of treatment for angina pectoris. J Thorac Cardiovasc Surg 1967;54:535–44.
|
Это заготовка статьи об учёном-медике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Колесов, Василий Иванович
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
