Колесов, Владимир Алексеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Владимир Колесов

Владимир Алексеевич Колесов
Дата рождения:

11 (23) июля 1869(1869-07-23)

Место рождения:

Москва

Дата смерти:

18 ноября 1928(1928-11-18) (59 лет)

Место смерти:

Кострома

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Жанр:

художник-портретист, живописец

Учёба:

Московское училище живописи, ваяния и зодчества

Влади́мир Алексе́евич Ко́лесов (18691928) — российский советский художник-портретист, живописец. Выпускник Московского училища живописи, ваяния и зодчества.



Биография

Владимир Алексеевич Колесов родился в Москве в семье художника Колесова А.М.. В 1890 окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества с серебряной медалью. Первое время работал учителем рисования в различных училищах Москвы, в том числе в Покровской Общине сестер милосердия и в Усачевско-Чернявском Женском училище. В конце 90-х годов перебрался на жительство в Кострому.В. А. Колесов писал пейзажи, брал учеников, преподавал рисование в частной школе. C 7 ноября 1895 устроился в Костромское промышленное училище имени известного мецената Ф. В. Чижова — преподавал ученикам рисование и черчение.По заказу городской управы им были выполнены портреты Т.Д. Зотовой и Ф. В. Чижова. Чижов умер в 1877 году, и его портрет пришлось писать по фотографии. Портреты были признаны «успешно выполненными» и вывешены в зале заседаний думы. В то же время он пишет углем небольшой овальный портрет костромского губернатора А. Р. Шидловского. После этого В. А. Колесов получил чин коллежского асессора. В 1903 г. он произведен из коллежского асессора в надворные советники и получает место преподавателя рисования в том же училище Чижова (с 1 июля 1903), а вскоре устроился и на другую работу – начал преподавать рисование в Костромском епархиальном женском училище. В октябре того же года состоялось открытие художественной школы. К 1909 он уже был статским советником. В январе 1910 В.А. Колесов был награждён орденом Св. Станислава III степени.

В 1917 после революции закрылось училище Чижова. Ученики перестали приходить на занятия. Портретов никто больше не заказывал. В марте 1918 В.А. Колесов вместе с другими художниками оформляет социалистический рабочий клуб. Клуб расписали за две недели, 15 марта его открыли. Когда в 1919 году Кострому посетил А.В. Луначарский, он отметил: «Первый рабочий клуб здесь – едва ли не самый живой и интересный в России». В.А. Колесов участвует в росписи советских зданий, пишет плакаты, преподает в открытой школе печатников, а с введением нэпа снова поступают частные заказы.

В 1924-1925 гг. он пишет лишь несколько портретов В.И. Ленина – карандашом, акварелью, маслом. Художник ищет работу в других городах; ездит на роспись театральных декораций в места, где нет своих сильных художников. Все попытки поступить куда-то на службу, открыть свою студию, хотя бы устроить выставку оканчиваются неудачей. В городе закрываются уже имеющиеся студии («как не имеющие никакого юридического оформления», то есть одобрения властей — «Сев. правда» от 29 апреля 1928 г.), на выставках требуются «изображения передовиков производства и руководящих деятелей («Сев. Правда» от 24 мая 1928 г.). А такой работы у В.А. Колесова не было ни одной.

Летом 1928 года он в поисках работы едет в Ленинград – там жил его брат – актер Колесов А.А. . Работая над декорациями, художник заболел гриппом, получил осложнение – воспаление легких, а дальше – скоротечная чахотка. В Кострому он вернулся осенью уже умирающим: его поместили в больницу, где он и умер 18 ноября 1928 года. Вдова, оставшись с двумя маленькими детьми, не имела практически никаких средств к существованию и вынуждена была продавать его работы. Так многие из них разошлись неизвестно куда.


Библиография

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Напишите отзыв о статье "Колесов, Владимир Алексеевич"

Отрывок, характеризующий Колесов, Владимир Алексеевич

Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.