Колласъярви (мемориал)
Поделись знанием:
Координаты: 61°59′24″ с. ш. 31°47′17″ в. д. / 61.990119° с. ш. 31.788064° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=61.990119&mlon=31.788064&zoom=12 (O)] (Я)
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
| Памятник | |
Мемориал «Колласъярви»
| |
 Обелиск 65 стрелковой дивизии | |
| Страна | Россия |
| Республика Карелия | гора Колла (высота «Чёрная») |
Мемориал «Ко́лласъярви» — историко-мемориальный комплекс в Суоярвском районе Карелии, посвящённый павшим в советско-финских войнах 1939—1940 и 1941—1944 годов советским и финским воинам[1].
Мемориал расположен вблизи посёлка Лоймола, в 30 км к западу от Суоярви по автодороге А131. На территории мемориала выявлено 15 захоронений, погибших в боях 1939—1940 (Битва при Колле), 1941 и 1944 годов советских и финских воинов. Часть захоронений представляет братские могилы.
Территория мемориального комплекса занимает площадь 3100 га, в его окрестностях создана зона охраняемых земель исторического и культурного назначения.
В 1960-е годы, вблизи автодороги, был установлен обелиск павшим воинам 65-й Новгородской гвардейской стрелковой дивизии, сражавшейся здесь летом 1944-го. В конце 1990-х годов рядом с обелиском установлен памятный знак финским воинам от правительства Финляндии.
Напишите отзыв о статье "Колласъярви (мемориал)"
Примечания
- ↑ [monuments.karelia.ru/napravlenija-dejatel-nosti/populjarizacija/stat-i-ob-ob-ektah-kul-turnogo-nasledija/suojarvskij-rajon/istoriko-memorial-nyj-kompleks-kollas-jarvi/ Историко-мемориальный комплекс «Колласъярви»]
Ссылки
- [www.gov.karelia.ru/gov/Karelia/830/24.html В Суоярвском районе создаётся уникальный мемориальный комплекс (2001)]
- [monuments.karelia.ru/napravlenija-dejatel-nosti/populjarizacija/stat-i-ob-ob-ektah-kul-turnogo-nasledija/suojarvskij-rajon/istoriko-memorial-nyj-kompleks-kollas-jarvi/voenno-istoricheskij-festival-karel-skie-rubezhi-kollas-jarvi-2005/ Военно-исторический фестиваль «Карельские рубежи. Колласъярви» (2005)]
- [heninen.net/kollaa/info/kollaa.htm Военно-исторический комплекс «Колласъярви»]
- [www.gov.karelia.ru/gov/News/2014/03/0318_14.html Военно-историческая реконструкция «Карельские рубежи. Суоярви. 1940 г.» (2014)]
Отрывок, характеризующий Колласъярви (мемориал)
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
