Коллегия тициев
Коллегия тициев (титиев) (лат. Titii sodales, позже — Titienses, Sacerdotes Titiales Flaviales) — римская жреческая коллегия.
Согласно Тациту[1], коллегия тициев была утверждена Ромулом для сохранения сабинских священных учреждений[2] и заведования культом царя Тита Татия[3][4]; Варрон Реатинский[5] приводит версию о создании самим Титом Татием коллегии жрецов, наблюдающих за полетом птиц. По Светонию, Октавиан Август восстановил некоторые давно забытые обряды, которые совершались тициями в прежние времена.
По объяснению Моммзена[6], у пригородной общины (трибы) сабинян или тициев некогда были свои особые жрецы-авгуры и свои порядки совершения ауспиций и инаугураций, которые решено было сохранить при слиянии общин. Со временем прежние отличительные черты деятельности тициев сгладились и sacra их потеряли своё значение, чем и объясняется бездействие этой коллегии в историческое время.
Напишите отзыв о статье "Коллегия тициев"
Примечания
- ↑ Публий Корнелий Тацит. История, II, 95
- ↑ Публий Корнелий Тацит. Анналы, I, 54
- ↑ Публий Корнелий Тацит. Анналы, II, 83
- ↑ Публий Корнелий Тацит. Анналы, II, 95
- ↑ Марк Теренций Варрон. О латинской речи, V, 85
- ↑ Теодор Моммзен. Die Tatiuslegende, в «Hermes», XXI
Ссылки
- Тиции, жреческая коллегия // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
| ||||||||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о Древнем Риме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Коллегия тициев
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
