Коллер, Карл (генерал)

Карл Коллер
нем. Karl Koller
Дата рождения	22 февраля 1898(1898-02-22)
Место рождения	Глонн, Бавария
Дата смерти	22 декабря 1951(1951-12-22) (53 года)
Место смерти	Глонн, Бавария
Принадлежность	Третий рейх Третий рейх
Род войск	Люфтваффе
Годы службы	1914 - 1945
Звание	Генерал авиации (нем. General der Flieger)
Командовал	Начальник Генерального штаба Люфтваффе
Сражения/войны	Первая мировая война, Вторая мировая война.
Награды и премии	Пряжки к Железным крестам 1-го и 2-го классов Медаль «За службу»

Карл Ко́ллер (нем. Karl Koller; 22 февраля 1898, Глонн — 22 декабря 1951) — немецкий генерал авиации и начальник Генерального штаба ВВС нацистской Германии во Второй мировой войне.

Биография

Карл Коллер родился в семье комиссара полиции Йозефа Коллера в верхне-баварском Глонне. Там же он прошёл обучение к народной школе.

После начала Первой мировой войны 11 августа 1914 года поступил добровольцем в баварский железнодорожный запасной батальон. Прошёл подготовку в автомобильной и лётных школах. С декабря 1917 года — лётчик-истребитель. За боевые отличия награждён Железным крестом 1-го и 2-го класса; вице-фельдфебель (27 февраля 1918 года). 25 мая 1918 года взят в плен британской армией. В декабре 1919 года вернулся в Германию и 12 февраля 1920 года поступил на службу в 1-ю полицейскую лётную эскадрилью обер-вахмистром. 30 октября 1922 года произведён в лейтенанты полиции, служил в полиции Мюнхена. С 1932 года — инструктор Мюнхенского полицейского офицерского училища, капитан полиции (1 января 1933 года). 1 августа 1935 года переведён в Люфтваффе.

Окончил Военную академию ВВС в Берлине-Гатове (1937). С 1 января 1938 года — начальник оперативного отдела штаба V авиационного округа, с 1 июля 1938 года — 3-го авиационного командования, с 1 февраля 1939 года — 3-го воздушного флота генерала Хуго Шперле. 1 января 1941 года во время проведения операции «Лондонский блиц» заменил генерала Гюнтера Кортена на посту начальника штаба этого флота. Для операции «Морской лев», запланированного вторжения вермахта в Соединенное Королевство, подполковник Коллер был назначен начальником оперативного отдела 3-го воздушного флота, координировавшего свои действия с 9-й армией. 10 апреля 1942 года награждён Рыцарским крестом Железного креста.

4 сентября 1943 года возглавил Оперативный штаб Генерального штаба Люфтваффе, сменив генерала Рудольфа Мейстера. Являлся ближайшим сотрудником генералов Гюнтера Кортена и Вернера Крейпе по оперативным разработкам планов Люфтваффе. 7 февраля 1944 года награждён Золотым Германским крестом. 20 июля 1944 года находился на совещании у А. Гитлера в его ставке в Растенбурге и во время взрыва бомбы был тяжело ранен и 1 сентября 1944 года зачислен в резерв. 1 ноября 1944 года, после смещения В. Крейпе, стал последним в истории Третьего рейха начальником Генерального штаба Люфтваффе.

Коллер был в Фюрербункере Адольфа Гитлера в Берлине 20 апреля 1945 года на праздновании последнего дня рождения диктатора. Несмотря на то, что ряд высокопоставленных лиц ночью покинули город, Коллер остался командовать ВВС в соседнем Вердере. Гитлер приказал Коллеру направить оставшиеся самолёты для оказания помощи в наступлении Феликсу Штайнеру. Однако, с небольшим отрядом, Штайнер был не в состоянии прийти на помощь обороне города.

23 апреля 1945 года, находясь на юге Германии, вместе с Г. Г. Ламмерсом и Ф. Боулером поддержал инициативу Г. Геринга принятия Герингом на себя функций руководителя правительства, ввиду невозможности Гитлера из Берлина руководить страной. В тот же день по приказу М. Бормана вместе с Г. Герингом, Г. Г. Ламмерсом и Ф. Боулером был арестован отрядом СС по обвинению в государственной измене. М. Борман в специальной телеграмме шефу РСХА Э. Кальтенбруннеру приказал расстрелять изменников, но приказ выполнен не был. 5 мая 1945 года отряд СС передал охрану заговорщиков подразделениям Люфтваффе, после чего они были незамедлительно освобождены. 8 мая 1945 года вместе с Герингом был арестован американскими войсками и интернирован.

После окончания войны Коллер содержался англичанами под стражей в Оксфорде; в это время его посетил Чарльз Линдберг. Коллер был выпущен в декабре 1947 года и вернулся в Баварию. В 1949 году он опубликовал свой военный дневник-мемуары «Последний месяц», в котором содержится информация о последних днях жизни Гитлера во время битвы за Берлин. Карл Коллер умер в своем родном городе Глонне.

Литература

• Залесский К.А. Вожди и военачальники Третьего рейха: Биографический энциклопедический словарь.. — М.: «Вече», 2000. — С. 216—217. — 576 [16 илл.] с. — ISBN 5-7838-0550-5.

• Залесский К. А. Кто был кто в Третьем рейхе. — М.: АСТ, 2002. — 944 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-05091-2.

• Залесский К.А. Люфтваффе. Военно-воздушные силы Третьего рейха.. — М.: «Яуза», «Эксмо», 2005. — 736 с. — ISBN 5-699-13768-8.

• William L. Shirer. The Rise and Fall of the Third Reich. Fawcett Crest. New York, 1983. ISBN 0-449-21977-1
• Andreas L. Nielsen. German Air Force General Staff. Ayer Publishing. 1968. ISBN 0-405-00043-X
• Richard Suchenwirth. Command and Leadership in the German Air Force. Ayer Publishing. 1970. ISBN 0-405-00051-0
• Anthony Read. The Devil’s Disciples: Hitler’s Inner Circle. W. W. Norton & Company. 2004. ISBN 0-393-04800-4
• C. G. Sweeting. Hitler’s Personal Pilot: The Life and Times of Hans Baur. Brassey’s. 2002. ISBN 1-57488-402-6

Отрывок, характеризующий Коллер, Карл (генерал)

– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!