Колоколов, Иван Дмитриевич
Поделись знанием:
– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Иван Дмитриевич Колоколов (умер в 1869) — русский церковный писатель.
Обучался в тверской семинарии и Петербургской духовной академии. С 1830 в течение 30 лет служил священником при Николо-Богоявленском морском соборе, а с 1860 был протоиереем Исаакиевского собора.
Перевёл «Святого Иоанна Златоустого слово о священстве» (СПб., 1836) и участвовал в новом переводе с греческого: «Православного исповедания», переведенного Петром Могилой, и «Правил вселенских соборов и святых отцов», изданных синодом. Несколько его проповедей были изданы отдельно и помещены в «Христианском Чтении», небольшие статьи в «Духовной Беседе».
Источник
- Колоколов, Иван Дмитриевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
|
Это заготовка статьи о священнослужителе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Колоколов, Иван Дмитриевич"
Отрывок, характеризующий Колоколов, Иван Дмитриевич
– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
