Колонизация Африки

Колонизация Африки — процесс европейской (ранее также азиатской) колонизации африканского континента.

Древняя история европейского контроля Африки

В античную эпоху объектом колонизации со стороны Европы и Малой Азии была Северная Африка.

Первые попытки европейцев подчинить себе африканские территории датируются ещё временами древнегреческой колонизации VII-V веков до н.э, когда многочисленные греческие колонии появились на побережье Ливии и Египта. Завоевания Александра Македонского положили начало довольно длительному периоду эллинизации Египта. Хотя основная масса его жителей, коптов, так и не была эллинизирована, правители этой страны (в том числе и последняя царица Клеопатра) восприняли греческий язык и культуру, которая полностью доминировала в Александрии.

Город Карфаген был основан на территории современного Туниса финикийцами и был одной из важнейших держав Средиземноморья до IV века до н. э. После Третьей Пунической войны он был завоёван римлянами и стал центром провинции Африка. В раннем Средневековье на этой территории было основано королевство вандалов, а позднее она входила в состав Византии.

Нашествия римских войск позволили консолидировать под контролем римлян всё северное побережье Африки. Несмотря на обширную хозяйственную и архитектурную деятельность римлян, территории подверглись слабой романизации, видимо, в силу чрезмерной засушливости и непрекращающейся активности берберских племён, оттеснённых, но не покорённых римлянами.

Древнеегипетская цивилизация также подпадала под власть сначала греков, а затем римлян.

Средние века

В условиях упадка империи активизированные вандалами берберы окончательно разрушили очаги европейской, а также и христианской цивилизации в Северной Африке в преддверии вторжения арабов, принесших с собой ислам и оттеснивших Византийскую империю, всё ещё контролировавшую Египет. К началу VII века деятельность раннеевропейских государств в Африке полностью прекратилась, и напротив, экспансия арабов из Африки имела место во многих регионах Южной Европы.

Эпоха коренного перелома наступит лишь в ходе завершающих этапов Реконкисты, когда христианские лидеры Пиренейского полуострова, победив в борьбе с мусульманами, устремили свои взгляды на противоположный берег Гибралтара — в страны Магриба — одного из главных очагов исламской цивилизации. Атаки испанских и португальских войск в XV—XVI веках привели к захвату целого ряда опорных пунктов в Африке (Канарских островов, а также крепостей Сеута, Мелилья, Оран, Тунис и многих других). Итальянские мореплаватели из Венеции и Генуи также вели активную торговлю с регионом начиная с XIII века.

В конце XV века португальцы фактически контролировали западное побережье Африки, где развернули активную работорговлю. Следом за ними в Африку устремились и другие европейцы: голландцы, французы, англичане.

Раннее Новое время

С XVII века арабская торговля с Африкой к югу от Сахары привела к постепенной колонизации Восточной Африки, в районе Занзибара. И хотя в некоторых городах Западной Африки появились арабские кварталы, они не стали колониями, а попытки Марокко подчинить себе земли Сахеля завершились неудачно.

Ранние европейские экспедиции были сконцентрированы на колонизации необитаемых островов, таких как Кабо-Верде и Сан-Томе, а также на основании фортов на побережье в качестве торговых баз.

Гонка за Африку

Во второй половине XIX века, особенно после Берлинской конференции, процесс колонизации Африки приобрёл такой масштаб, что получил название «гонки за Африку»; практически весь континент (кроме оставшихся независимыми Эфиопии и Либерии) к 1900 году был разделён между рядом европейских держав: Великобританией, Францией, Германией, Бельгией, Италией, свои старые колонии сохранили и несколько расширили Испания и Португалия.

В ходе Первой мировой войны Германия утратила (в основном уже в 1914 году) свои африканские колонии, которые после войны перешли под администрацию других колониальных держав по мандатам Лиги Наций.

Российская империя никогда не претендовала на колонизацию Африки, несмотря на традиционно сильные позиции в Эфиопии, кроме инцидента в Сагалло, произошедшего в 1889 году.

Африканские колонии по метрополиям (по состоянию на 1900-й год)

Бельгия

Свободное государство Конго (с 1908 года Бельгийское Конго, сейчас Демократическая Республика Конго)

Франция

Алжир

Тунис

Марокко

Французская Западная Африка

Мавритания

Сенегал

Французский Судан (сейчас Мали)

Гвинея

Кот-д’Ивуар

Нигер

Верхняя Вольта (сейчас Буркина-Фасо)

Дагомея (сейчас Бенин)

Французская Экваториальная Африка

Габон

Среднее Конго (сейчас Республика Конго)

Убанги-Шари (сейчас Центральноафриканская Республика)

Чад

Французское Сомали (сейчас Джибути)

Мадагаскар

Коморские острова

Германия (до 1919)

Германская Восточная Африка

Руанда-Урунди (с 1919 мандат Бельгии, сейчас Бурунди и Руанда)

Танганьика (с 1919 мандат Великобритании, сейчас часть Танзании)

Германская Юго-Западная Африка (с 1919 мандат Южно-Африканского Союза, сейчас Намибия)

Германская Западная Африка

Германский Камерун (с 1919 мандат Франции, сейчас Камерун)

Тоголенд (с 1919 раздел между Францией и Великобританией, сейчас Того)

Италия

Итальянская Северная Африка (с 1934 Ливия)

Триполитания

Киренаика

Феццан

Эритрея

Итальянское Сомали (сейчас формально часть Сомали)

Португалия

Ангола

Португальское Конго (Кабинда) — сейчас эксклав Анголы

Португальская Восточная Африка (сейчас Мозамбик)

Португальская Гвинея (сейчас Гвинея-Бисау)

Острова Зелёного мыса (сейчас Кабо-Верде)

Сан-Томе и Принсипи

Испания

Испанская Сахара (сейчас Западная Сахара — часть Марокко вопреки решениям ООН)

Рио-де-Оро

Сегиет-эль-Хамра

Испанское Марокко

Сеута

Мелилья

Испанское Южное Марокко (сектор Тарфая)

Ифни

Рио-Муни (сейчас континентальная часть Экваториальной Гвинеи)

Фернандо-По (сейчас Биоко, островная часть Экваториальной Гвинеи)

Великобритания

Египет

Англо-Египетский Судан

Британская Восточная Африка

Кения

Уганда

Занзибар (сейчас часть Танзании)

Британское Сомали (сейчас формально часть Сомали)

Южная Родезия (сейчас Зимбабве)

Северная Родезия (сейчас Замбия)

Ньясаленд (сейчас Малави)

Британская Южная Африка

Капская колония (ныне — часть ЮАР)

Колония Натал (ныне — часть ЮАР)

Оранжевое Свободное Государство (ныне — часть ЮАР)

Колония Трансвааль (ныне — часть ЮАР)

Бечуаналенд (сейчас — Ботсвана)

Басутоленд (сейчас — Лесото)

Свазиленд

Гамбия

Сейшельские острова

Сьерра-Леоне

Маврикий

Нигерия

Золотой берег (сейчас Гана)

Независимые государства

Либерия

Абиссиния (Эфиопия)

Международная зона (1923—1956)

Танжер, под совместным управлением Великобритании, Франции, Германии и (с 1928) Италии (сейчас часть Марокко).

Деколонизация

В основном^{[уточнить]}, процесс деколонизации Африки начался после Второй мировой войны. Годом Африки — годом освобождения наибольшего числа колоний — был объявлен 1960.

В настоящее время под контролем европейских стран находятся:

• анклавы Испании в Марокко Сеута и Мелилья, Канарские острова (Испания),
• острова Св. Елены, Вознесения, Тристан-да-Кунья и Архипелаг Чагос (Великобритания),
• Реюньон, Острова Эпарсе и Майотта (Франция),
• Мадейра (Португалия)

Отрывок, характеризующий Колонизация Африки

– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!
– Ну уж два раза нельзя! А? – сказал Анатоль, добродушно смеясь.


Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.
В воскресение утром Марья Дмитриевна пригласила своих гостей к обедни в свой приход Успенья на Могильцах.
– Я этих модных церквей не люблю, – говорила она, видимо гордясь своим свободомыслием. – Везде Бог один. Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже. Разве от этого святость какая, что концерты на клиросе поют? Не люблю, одно баловство!
Марья Дмитриевна любила воскресные дни и умела праздновать их. Дом ее бывал весь вымыт и вычищен в субботу; люди и она не работали, все были празднично разряжены, и все бывали у обедни. К господскому обеду прибавлялись кушанья, и людям давалась водка и жареный гусь или поросенок. Но ни на чем во всем доме так не бывал заметен праздник, как на широком, строгом лице Марьи Дмитриевны, в этот день принимавшем неизменяемое выражение торжественности.
Когда напились кофе после обедни, в гостиной с снятыми чехлами, Марье Дмитриевне доложили, что карета готова, и она с строгим видом, одетая в парадную шаль, в которой она делала визиты, поднялась и объявила, что едет к князю Николаю Андреевичу Болконскому, чтобы объясниться с ним насчет Наташи.
После отъезда Марьи Дмитриевны, к Ростовым приехала модистка от мадам Шальме, и Наташа, затворив дверь в соседней с гостиной комнате, очень довольная развлечением, занялась примериваньем новых платьев. В то время как она, надев сметанный на живую нитку еще без рукавов лиф и загибая голову, гляделась в зеркало, как сидит спинка, она услыхала в гостиной оживленные звуки голоса отца и другого, женского голоса, который заставил ее покраснеть. Это был голос Элен. Не успела Наташа снять примериваемый лиф, как дверь отворилась и в комнату вошла графиня Безухая, сияющая добродушной и ласковой улыбкой, в темнолиловом, с высоким воротом, бархатном платье.
– Ah, ma delicieuse! [О, моя прелестная!] – сказала она красневшей Наташе. – Charmante! [Очаровательна!] Нет, это ни на что не похоже, мой милый граф, – сказала она вошедшему за ней Илье Андреичу. – Как жить в Москве и никуда не ездить? Нет, я от вас не отстану! Нынче вечером у меня m lle Georges декламирует и соберутся кое кто; и если вы не привезете своих красавиц, которые лучше m lle Georges, то я вас знать не хочу. Мужа нет, он уехал в Тверь, а то бы я его за вами прислала. Непременно приезжайте, непременно, в девятом часу. – Она кивнула головой знакомой модистке, почтительно присевшей ей, и села на кресло подле зеркала, живописно раскинув складки своего бархатного платья. Она не переставала добродушно и весело болтать, беспрестанно восхищаясь красотой Наташи. Она рассмотрела ее платья и похвалила их, похвалилась и своим новым платьем en gaz metallique, [из газа цвета металла,] которое она получила из Парижа и советовала Наташе сделать такое же.
– Впрочем, вам все идет, моя прелестная, – говорила она.
С лица Наташи не сходила улыбка удовольствия. Она чувствовала себя счастливой и расцветающей под похвалами этой милой графини Безуховой, казавшейся ей прежде такой неприступной и важной дамой, и бывшей теперь такой доброй с нею. Наташе стало весело и она чувствовала себя почти влюбленной в эту такую красивую и такую добродушную женщину. Элен с своей стороны искренно восхищалась Наташей и желала повеселить ее. Анатоль просил ее свести его с Наташей, и для этого она приехала к Ростовым. Мысль свести брата с Наташей забавляла ее.
Несмотря на то, что прежде у нее была досада на Наташу за то, что она в Петербурге отбила у нее Бориса, она теперь и не думала об этом, и всей душой, по своему, желала добра Наташе. Уезжая от Ростовых, она отозвала в сторону свою protegee.
– Вчера брат обедал у меня – мы помирали со смеху – ничего не ест и вздыхает по вас, моя прелесть. Il est fou, mais fou amoureux de vous, ma chere. [Он сходит с ума, но сходит с ума от любви к вам, моя милая.]
Наташа багрово покраснела услыхав эти слова.
– Как краснеет, как краснеет, ma delicieuse! [моя прелесть!] – проговорила Элен. – Непременно приезжайте. Si vous aimez quelqu'un, ma delicieuse, ce n'est pas une raison pour se cloitrer. Si meme vous etes promise, je suis sure que votre рromis aurait desire que vous alliez dans le monde en son absence plutot que de deperir d'ennui. [Из того, что вы любите кого нибудь, моя прелестная, никак не следует жить монашенкой. Даже если вы невеста, я уверена, что ваш жених предпочел бы, чтобы вы в его отсутствии выезжали в свет, чем погибали со скуки.]
«Стало быть она знает, что я невеста, стало быть и oни с мужем, с Пьером, с этим справедливым Пьером, думала Наташа, говорили и смеялись про это. Стало быть это ничего». И опять под влиянием Элен то, что прежде представлялось страшным, показалось простым и естественным. «И она такая grande dame, [важная барыня,] такая милая и так видно всей душой любит меня, думала Наташа. И отчего не веселиться?» думала Наташа, удивленными, широко раскрытыми глазами глядя на Элен.
К обеду вернулась Марья Дмитриевна, молчаливая и серьезная, очевидно понесшая поражение у старого князя. Она была еще слишком взволнована от происшедшего столкновения, чтобы быть в силах спокойно рассказать дело. На вопрос графа она отвечала, что всё хорошо и что она завтра расскажет. Узнав о посещении графини Безуховой и приглашении на вечер, Марья Дмитриевна сказала:
– С Безуховой водиться я не люблю и не посоветую; ну, да уж если обещала, поезжай, рассеешься, – прибавила она, обращаясь к Наташе.


Граф Илья Андреич повез своих девиц к графине Безуховой. На вечере было довольно много народу. Но всё общество было почти незнакомо Наташе. Граф Илья Андреич с неудовольствием заметил, что всё это общество состояло преимущественно из мужчин и дам, известных вольностью обращения. M lle Georges, окруженная молодежью, стояла в углу гостиной. Было несколько французов и между ними Метивье, бывший, со времени приезда Элен, домашним человеком у нее. Граф Илья Андреич решился не садиться за карты, не отходить от дочерей и уехать как только кончится представление Georges.
Анатоль очевидно у двери ожидал входа Ростовых. Он, тотчас же поздоровавшись с графом, подошел к Наташе и пошел за ней. Как только Наташа его увидала, тоже как и в театре, чувство тщеславного удовольствия, что она нравится ему и страха от отсутствия нравственных преград между ею и им, охватило ее. Элен радостно приняла Наташу и громко восхищалась ее красотой и туалетом. Вскоре после их приезда, m lle Georges вышла из комнаты, чтобы одеться. В гостиной стали расстанавливать стулья и усаживаться. Анатоль подвинул Наташе стул и хотел сесть подле, но граф, не спускавший глаз с Наташи, сел подле нее. Анатоль сел сзади.
M lle Georges с оголенными, с ямочками, толстыми руками, в красной шали, надетой на одно плечо, вышла в оставленное для нее пустое пространство между кресел и остановилась в ненатуральной позе. Послышался восторженный шопот. M lle Georges строго и мрачно оглянула публику и начала говорить по французски какие то стихи, где речь шла о ее преступной любви к своему сыну. Она местами возвышала голос, местами шептала, торжественно поднимая голову, местами останавливалась и хрипела, выкатывая глаза.