Колонна Победы (Берлин)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Достопримечательность
Колонна Победы
Siegessäule
Страна Германия
Город Берлин
Автор проекта Генрих Штрак
Дата постройки 1873 год
Координаты: 52°30′52″ с. ш. 13°21′00″ в. д. / 52.51444° с. ш. 13.35000° в. д. / 52.51444; 13.35000 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.51444&mlon=13.35000&zoom=12 (O)] (Я)

Колонна Победы (нем. Siegessäule) — памятник истории Германии и достопримечательность Берлина.

Автор проекта, архитектор Иоганн Генрих Штрак (18051880) — ученик Карла Фридриха Шинкеля. Автор фигуры, венчающей колонну, — один из значительных скульпторов Германии Фридрих Драке (18051882).

Монумент расположен в центре парка Тиргартен на площади Большая Звезда. Колонна была построена по приказу Вильгельма I в честь побед Пруссии в Датской войне 1864 года, Австро-прусской войне 1866 года и Франко-прусской войне 18701871 годов. На бронзовых рельефах гранитного цоколя изображены батальные сцены, рассказывающие о сражениях в этих войнах. Колонна была открыта 2 сентября 1873 года в третью годовщину победы в битве под Седаном. На вершине колонны установлена скульптура богини победы Виктории высотой 8,3 метра и весом 35 тонн[1], именуемая в народе «Золотая Эльза» (нем. Goldelse). Чтобы придать достойный блеск одеждам богини, отцы города[кто?] выделили в 1987 году килограмм золота.





История

Изначально колонна Победы находилась на Королевской площади (нем. Königsplatz, в настоящее время площадь Республики перед Рейхстагом) и состояла из трёх частей. В 19381939 годах, в рамках подготовки к исполнению плана Гитлера по перестройке Берлина, колонна была перенесена на площадь Большая Звезда, где и находится в настоящее время. В это же время к колонне была добавлена четвёртая часть высотой 7,5 метра и высота колонны увеличилась до 66,89 метров.

В 1945 г. французские оккупационные власти намеревались снести колонну, уничтожив тем самым память о поражении Франции в 1870 г. Однако советская оккупационная администрация в лице капитана Арсения Владимировича Гулыги (в будущем - известный советский философ и писатель, автор классических биографий И.Канта и Ф.Шеллинга) выразила решительный протест, и колонну удалось отстоять.

Галерея

Панорама Берлина

В кинематографе

Колонна Победы, скульптура на её вершине и виды Берлина с её смотровой площадки присутствуют в самом начале фильма Вима Вендерса «Так далеко, так близко!» (Германия, 1993). Главный герой кинокартины (ангел Кассиэль) некоторое время стоит на правом плече скульптуры, обозревая небо и город, а затем — парит вниз.

Напишите отзыв о статье "Колонна Победы (Берлин)"

Примечания

  1. [www.visitberlin.de/ru/spot/kolonna-pobedy Официальный туристический портал Берлина]

Ссылки

  • [youtube.com/watch?v=ZTz56q1mK4A Колонна Победы] на YouTube

Отрывок, характеризующий Колонна Победы (Берлин)

«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.